Стандартная разница между смыслом решения регулятора и частного собственника в том, что при всей решительности госструктур что в России, что за ее пределами полагаться на эти решения как на уверенные сигналы сложно: за ними почти никогда не стоит какая-то оплата или ставка, если говорить о госактивах. Напротив, нерешительный, неразговорчивый и обычно уходящий от прямых ответов частный собственник, принимая решения, создает гораздо более надежный сигнал — он стоит собственнику денег, поэтому к этим сообщениям сложно относиться как к игровым или временно действующим.
Дмитрий Бутрин
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Дмитрий Бутрин
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Обзор Reuters стратегии крупных хедж-фондов и фондов private equity в отношении российских активов — хорошая иллюстрация этого принципа. Суть проблемы: после начала военной операции РФ на Украине большая часть российских активов на балансе фондов перестала стоить что-либо определенное в силу двусторонних санкций. Соответственно, наличие их на балансах фондов, управляемых Erste, PIMCO, BlackRock, Schroders, Danske, Nordea, ухудшает показатели фондов — эти активы стоят на балансе примерно нисколько и приносят ноль доходов. Распространяющаяся в мире с 1990-х практика — вынесение таких активов в так называемые side pockets, «боковые карманы», это отдельно учитываемые «фонды плохих активов» (по аналогии с «банками плохих активов»), оцениваемые и управляемые по несколько другим (часто более жестким, но менее затратным) протоколам. Совладельцами «карманов» являются старые держатели долей в фондах, новые участники к ним не имеют отношения и риски по замороженным российским активам не покупают, имея дело только с обычными.
В США создание «карманов» до последнего времени блокировалось подразделением Минфина США по исполнению санкций — OFAC, лишь июльские разъяснения этой структуры открыли для фондов возможность чистить портфель от российских активов этим способом. В ЕС, например в Люксембурге, а также в Великобритании таких ограничений не было. Тем не менее британские фонды почти не создавали летом «карманы» для активов, связанных с РФ, люксембургский регулятор CSSF подтвердил Reuters, что до августа такие действия были нечасты. Тем не менее на сентябрь значительная часть управляющих предлагает совладельцам фондов именно такое решение. Смысл его в сообщении агентства констатирован одним из консультантов фондов так: «Эти активы могут лежать под спудом лет двадцать».
Для нас важна в этой ситуации не позиция OFAC и других регуляторов, а решения фондов — они стоят им ресурсов (привлечение юристов, консультантов, side pockets — совсем не бесплатное решение). Прогнозы фондов о том, что будет с российскими активами, оплачены: до августа 2022 года они колебались в прогнозах, с сентября, видимо, обрели определенность. Риторическая определенность госструктур ЕС и США в отношении активов из России на этом фоне стоит меньше.