В российский прокат выходит документальный фильм Марка Казинса «История кино: Новое поколение», посвященный фильмам с 2010 по 2020 год. Это огромное лоскутное полотно, состоящее из отрывков почти сотни картин в сопровождении авторского комментария. Оно рассказывает о новых трендах, технологиях, темах, форматах и лицах в фильмах последнего десятилетия и, как считает Юлия Шагельман, напоминает о том, почему мы так любим кино.
Фото: Hopscotch Films
Фото: Hopscotch Films
Живущий в Эдинбурге уроженец Белфаста Марк Казинс — историк кино, кинокритик, режиссер-документалист и человек, для которого кино — вся его жизнь. Он начинал с документалок для телевидения на самые разные темы, но к концу 1990-х стал снимать, рассказывать и писать только про кино. Его героями становились Мартин Скорсезе, Роман Полански и Дэвид Линч, которых он интервьюировал для документального сериала ВВС «Сцена за сценой» (1996–2003), Сергей Эйзенштейн и Орсон Уэллс, которым он посвятил отдельные фильмы, иранские кинематографисты, женщины-режиссеры и дети — и те, которых показывают в кино, и те, которые кино смотрят.
Но главная работа Казинса — это 15-часовая «История кино: Одиссея» (2011), рассказывающая о кинематографе с момента его рождения и охватывающая фильмы от немой короткометражки «Движение транспорта по мосту Лидс» (1888) до «Начала» Кристофера Нолана (2010). «История кино: Новое поколение» — своего рода продолжение, начинающееся с того момента, на котором завершилась последняя глава «Одиссеи».
Как настоящий киноман, Казинс абсолютно всеяден. Для него не существует разницы между художественным и документальным, авторским и массовым, дорогим и дешевым, профессиональным и любительским. В каждом фильме он умеет найти если не интересную идею, то необычный ракурс, если не удачную шутку, то кадр, останавливающий время здесь и сейчас. «Новое поколение» начинается с отрывков из самых что ни на есть попсовых картин: «Джокера» Тодда Филлипса (2019) и «Холодного сердца» Криса Бака и Дженнифер Ли (2013), но, оттолкнувшись от них, Казинс уходит в такие глубины, до которых доберется не каждый. Выпущенные в Голливуде многомиллионные хиты, индийские блокбастеры с песнями и плясками, снятые на мобильный телефон комедии с непрофессиональными актерами из Уганды, корейские боевики, диснеевские мультики, признанные фестивальные шедевры, визуальные эксперименты, целевая аудитория которых не заполнит и одного кинозала,— все это для него равноценные кусочки пазла, из которого складывается кинематографический пейзаж.
Этот пазл Казинс собирает с детским воодушевлением, жонглируя аллюзиями и параллелями, находя неожиданное сходство во вроде бы максимально далеких друг от друга вещах. Так, в его представлении «Безумный Макс: Дорога ярости» Джорджа Миллера (2015) оказывается прямым наследником «Генерала» Бастера Китона (1926). Документальный фильм чилийского режиссера Патрисио Гусмана «Перламутровая пуговица» (2015), рассказывающий о геноциде коренных племен и репрессиях Пиночета, перекликается с кубриковской «Космической одиссеей» (1968). А «Трудно быть богом» Алексея Германа (2013) — с «Апокалипсисом сегодня» (1979) Копполы. Когда смотришь на смонтированные встык кадры, эти сравнения кажутся логичными и обоснованными. Однако главное, что интересует Казинса в кино нового времени,— это не то, что сближает его с предыдущими эпохами, а то, что его от них отличает.
«Новое поколение» больше всего похоже на свободный поток ассоциаций, однако картина все-таки поделена на главы, в каждой из которых рассматривается отдельный аспект современного кинематографа: комедия, мюзикл, ужасы, медленное кино, телесность, виртуальная реальность. На примере фильмов, достаточно условно отнесенных к тому или иному разделу (вряд ли первое, о чем думаешь при просмотре «Гравитации» Альфонсо Куарона (2013),— это то, как там показано человеческое тело), Казинс исследует, как в XXI веке расширяется киноязык, меняется направление взгляда — и авторского, и зрительского, какие новые способы взаимодействия с аудиторией находят кинематографисты, давая ей возможность вмешиваться в события фильма и определять судьбу персонажей. А иногда он просто рассказывает о том, что видит в кадре, который в тот же самый момент видим мы. Так создается иллюзия совместного просмотра — та самая магия кино, за которой мы вновь и вновь возвращаемся в кинотеатры.