Сегодня исполняется год с того дня, когда президент Владимир Путин перекроил правительство. Кабинет был уменьшен почти в два раза — с 29 членов до 16. Премьер (5 марта им был назначен Михаил Фрадков) был признан всеми технической фигурой, зато 14 министров получили четко выраженный политический статус, а единственный вице-премьер стал в правительстве комиссаром от "Единой России". За год эта конструкция показала свою нежизнеспособность и стала одной из главных причин политических и экономических провалов российских властей.
По существу, правительственная реформа Владимира Путина привела к тому, что премьер оказался отстранен от выработки экономического курса (политический курс всегда остается за президентом). Этим занимались министр финансов Алексей Кудрин (к тому же не отказавшийся от личных премьерских амбиций) и министр экономического развития и торговли Герман Греф. Однако неожиданно даже для себя Михаил Фрадков не мог долго играть роль малозначимого правительственного координатора. Любой премьер, просидевший в своем кресле больше года, неизбежно выходит из тени на политический свет.
Михаил Фрадков довольно быстро начал проявлять аппаратную активность. 20 мая был опубликован указ президента, которым под непосредственное подчинение премьера были переведены шесть федеральных служб и агентств. Две из них — по тарифам и по государственной статистике — были выведены из подчинения Министерства экономразвития. Еще двух, по атомной энергии и исследованиям космоса, лишилось Минпромэнерго. Напомним, что 9 марта при формировании правительства такие ключевые федеральные службы, как антимонопольная и по финансовым рынкам, были подчинены премьеру.
Новое Министерство регионального развития было учреждено в сентябре. В него из министерства Виктора Христенко было переведено агентство по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству. Наконец, в ноябре прошлого года из ведомства Михаила Зурабова забрали агентство по физкультуре, спорту и туризму. После его разделения на спортивную и туристическую составляющие оба новых агентства были опять же напрямую переподчинены премьеру.
Но главное новшество Михаила Фрадкова — создание под своим председательством бюджетной комиссии. Министры Кудрин и Греф стали всего лишь ее рядовыми членами. Зато роль аппаратчиков премьера была существенно поднята: секретарем бюджетной комиссии стал руководитель финансового и экономического департамента правительственного аппарата Антон Дроздов, а еще одним членом — замруководителя аппарата Михаил Копейкин.
Сейчас на повестке дня реформирование сразу двух ключевых министерств: МЭРТа и Минпроэнерго. Предполагается так перестроить МЭРТ, чтобы это ведомство стало ближе к премьеру: в нем впредь должны разрабатываться прогнозы и сценарные условия не под сверстанные в Минфине бюджеты, а под цели, которые ставит правительство.
Есть сведения, что на подписи у президента лежит проект указа о расформировании Минпромэнерго. Федеральное агентство по энергетике отдадут премьеру. Главой Министерства промышленности может стать нынешний зам Виктора Христенко Иван Матеров. Ликвидация Минпромэнерго не обязательно означает закат карьеры Виктора Христенко. Как утверждают, обсуждается возможность возвышения господина Христенко до уровня вице-премьера, что полностью соответствует интересам Михаила Фрадкова. Вице-премьер, в сфере контроля которого будет развитие реального сектора экономики,— это мощное подкрепление премьеру в борьбе с министром экономического развития Германом Грефом, а заодно с министром финансов Алексеем Кудриным. Виктор Христенко должен будет обеспечить появление в среднесрочной программе правительства отраслевых стратегий и соответствующих показателей, к тому же укрепятся позиции тех, кто считает, что средства стабилизационного фонда вовсе не неприкосновенны, а должны (сверх определенной суммы) использоваться в интересах ускорения экономического роста (см. материал на этой стр.). Напомним, Михаил Фрадков поддержал предложения замруководителя своего аппарата Михаила Копейкина, предусматривающие использование стабфонда как гарантии от недополучения бюджетом средств от сокращения НДС с 18% до 13%, на увеличение уставного капитала Агентства по ипотечному жилищному кредитованию, на предоставление госгарантий для кредитов под экспорт промышленной продукции, поддержку инновационных проектов.
Для чего Михаил Фрадков становится политическим премьером? Он прекрасно знает, что подобная эволюция отправила в отставку не одного его предшественника. Но у него нет выхода. В 2004 году экономические показатели ухудшились: темпы роста экономики замедлились, инфляции — наоборот. Старт монетизации льгот вывел на улицу толпы недовольных, протестовавших против политики президента. Сглаживание остроты ситуации стоило бюджету дополнительных 200 млрд рублей. При этом до сих пор у правительства нет ни среднесрочной экономической программы, ни согласованных представлений, что делать с налогами и стабфондом в будущем году. За провалы в экономической политике президент спросит с премьера. Но если курс разрабатывают министры, то премьеру придется отвечать за чужие ошибки. Поэтому он торопится замкнуть систему разработки и принятия экономических решений лично на себя. Пока президент в этом ему не мешает.
Еще доподлинно неизвестно, есть ли у премьера своя трехлетняя программа и насколько она конкурентоспособна по сравнению с той, что правительству предлагает Герман Греф. Зато ясно, что премьер, в отличие от Алексея Кудрина, готов ради перспектив экономического роста и поддержки инноваций перешагнуть через минфиновские табу в отношении использования средств стабфонда. Но для того, чтобы проводить собственный курс, премьеру, как ни странно, надо выиграть схватку за административные полномочия с министрами, у которых за спиной поддержка президента. Фактически Михаил Фрадков меняет принципы той самой административной реформы, на основании которой и было сформировано его правительство.
Будет ли в итоге преодолен нынешний правительственный кризис — открытый вопрос. Пока ясно одно: премьер, добиваясь возможности проводить собственный экономический курс, рискует. Политических премьеров в России не жалуют.