повестка
Вчера в Белом доме случился почти переворот. До сих пор вотум недоверия кабинету изредка позволяла себе выносить Дума (правда, под угрозой роспуска меняла первоначальное решение). Теперь фактически вотум недоверия премьер-министру Михаилу Фрадкову вынес его кабинет. На заседании бюджетной комиссии вчера решено на три года заморозить снижение ставок налогов, то есть был отвергнут план снижения НДС, поддержанный премьером. К тому же министр финансов Алексей Кудрин публично выступил с критикой "подхода Михаила Фрадкова" к формированию среднесрочной программы.
Мало того что вчера на правительственном корабле произошел открытый бунт против премьера Михаила Фрадкова. Бунтовщики победили. Премьер вроде бы копил интеллектуальный и административный ресурс для того, чтобы лично сформировать экономический курс своего правительства. И кое-что у него получалось: в рамках заседавшей вчера бюджетной комиссии он сумел уравнять в правах своих главных оппонентов — министров финансов Алексея Кудрина и экономического развития Германа Грефа с верными премьеру белодомовскими аппаратчиками. Силами заместителя руководителя того же аппарата Михаила Копейкина премьер обзавелся привлекательной концепцией снижения НДС с 18 до 13%. И все-таки вчера премьер проиграл.
Победу праздновал Алексей Кудрин. О чем он, а не председатель комиссии, которым является Михаил Фрадков, вчера же, не скрывая эмоций и рассказал. Во-первых, налоги решено не трогать ближайшие три года (бюджетная комиссия занимается планированием бюджетного процесса на три года вперед). Во-вторых, бюджет еще больше раздобреет в результате того, что цену отсечения барреля нефти (госдоходы при превышающей этот порог цене направляются в стабфонд) решено поднять с нынешних $20 до $23. В результате произойдет перераспределение доходов между стабфондом и бюджетом в пользу последнего. В-третьих, вчера Алексей Кудрин настолько врос в роль победителя, что заговорил так, будто премьер уже он.
Алексей Кудрин решил дать собственную оценку дискуссии, которая велась в правительстве вокруг проекта среднесрочной программы, что само по себе несколько не по рангу министру финансов. Но самое интересное, как Алексей Кудрин это сделал. Прозвучало это так: "На сегодня стратегии развития отраслей — сырые, недоработанные и запрашивают слишком большой объем ресурсов. В подходе Михаила Фрадкова существенно снижается внимание к институциональным реформам, он стремится выделить отраслевые стратегии, сделав их дополнительным источником экономического роста, при том что пока еще сложно оценить эффективность расходования ресурсов в рамках отраслевых стратегий". Вот и пойми, кто теперь премьер-министр. Ясно одно: Михаилу Фрадкову не дали реализовать политические амбиции и самостоятельно повлиять на выбор курса экономической политики.
Высокопоставленные сторонники премьера в Белом доме вчера в беседе с корреспондентом Ъ пытались обвинить в срыве премьерских планов "плохую работу Минфина, МЭРТа и ЦБ". Аргументы выдвигались такие: снижение НДС, безусловно, привлекательно, но малоэффективно в условиях, когда в России так и нет рыночной инфраструктуры, из-за чего дополнительные деньги, которые получит бизнес, трудно превратить в инвестиции. К тому же нет ни одного действующего инструмента кредитно-денежной политики, кроме стабфонда, который достаточно неповоротлив. Но все эти аргументы на вчерашний результат уже повлиять не могут. По существу, все вернулось к ситуации годичной давности, когда в российском правительстве появились обладающие политическими полномочиями министры и техническая фигура премьера. Правда, можно не сомневаться в том, что премьер захочет хотя бы частично отыграться и наверняка сделает это на поле среднесрочной программы.
Если же абстрагироваться от фигур господ Фрадкова, Кудрина, Грефа и Игнатьева, то вчера скупые победили смелых. Напомним ситуацию в российских госфинансах. Она уникальна: итак, в стабфонде на 1 марта 707,5 млрд рублей, профицит федерального бюджета за январь--февраль составил 224,5 млрд рублей, золотовалютные резервы ЦБ на вчерашний день составили $134,4 млрд, за два месяца они выросли на 8%. То есть чего-чего, а денег у российского государства сейчас много до неприличия. Вчера в Белом доме обсуждали, стоит ли в 2006 году снижать налоги. И решили: нет, слишком рискованно. Спрашивается: когда же еще можно пойти на риск, которому, безусловно, подвергается бюджет при снижении налогов, если не в условиях описанного финансового изобилия? Этот вопрос вчера признали риторическим.
Вчера российской экономике был поставлен неутешительный диагноз. Если правительство настаивает на том, что для денег в России нет другого применения, кроме способа, описанного Салтыковым-Щедриным: "Держать и не пущать!" (в данном контексте — не пускать в оборот), то у такого поведения есть только одно условно рациональное объяснение: российская экономика перегрета. Формальные признаки налицо: в 2004 году ВВП вырос, по официальным данным, на 7,1%, инфляция — на 11,7%. Правда, в январе 2005 года темпы роста ВВП снизились до 2% в годовом исчислении, а инфляция разогналась до 27% годовых. Возникает дилемма: либо поддерживать экономический рост, либо сосредоточиться на стерилизации денежной массы (к чему, собственно, главным образом и сводится роль стабилизационного фонда в экономической политике по версии выдвинувшего идею фонда советника президента Андрея Илларионова). Правительство вроде выбрало борьбу с инфляцией. Условность в том, что на самом деле одним из мощных факторов роста инфляции является рост госрасходов. А госрасходы, естественно, растут вместе с налогами и сокращаются тогда, когда налоги снижаются.
Правительство решило, что деньги вредят российской экономике. Такой подход экономике пользы точно не принесет.