Венгрия пошла на уступки Еврокомиссии (ЕК) в попытке разморозить доступ к фондам ЕС, в частности к средствам на восстановление экономики, пострадавшей от последствий пандемии COVID-19. До 21 ноября в стране должен быть создан независимый антикоррупционный орган, который будет следить за расходованием европейских денег. Хотя у Брюсселя достаточно вопросов к Будапешту — отношение к мигрантам, соблюдение прав ЛГБТ и соответствие демократическим стандартам в целом,— главным камнем преткновения на пути к миллиардам евро стали претензии ЕК по целевому использованию правительством выделяемых средств. Так совпало, что как раз в этот момент премьер Польши, которая также пытается разморозить доступ к фондам ЕС, Матеуш Моравецкий заявил о намерении восстановить отношения с Венгрией, испорченные из-за разных подходов к конфликту на Украине.
Фото: Csaba Domotor / AP
Фото: Csaba Domotor / AP
Венгрия после 2010 года, с приходом к власти премьер-министра Виктора Орбана, постоянно оказывалась в эпицентре жарких дискуссий внутри Евросоюза и шла на открытое противостояние с Брюсселем. Несмотря на многочисленные претензии ЕК к правительству республики, связанные с соответствием демократическим стандартам, верховенством закона и особыми отношениями с Россией и ее президентом Владимиром Путиным, сторонам в конечном итоге так или иначе удавалось выходить на компромиссы, пусть не всегда до конца устраняя разногласия. На этот раз перед Будапештом стоит нетривиальная задача до конца года развеять коррупционные подозрения со стороны Брюсселя и разморозить доступ к €5,8 млрд, положенным республике в рамках помощи по восстановлению экономики после пандемии COVID-19. Если торги с Еврокомиссией не увенчаются успехом, этих денег Венгрия не увидит. Кроме того, на кону стоят и €24,3 млрд, выделенных, но не полученных по шестилетней программе модернизации венгерской инфраструктуры.
Последние месяцы прошли для правительства Венгрии под аккомпанемент трудных консультаций с ЕС, когда количество видеоконференций с брюссельскими чиновниками исчислялось десятками, не считая очных встреч.
За это время, сообщают местные СМИ, стороны обсудили примерно сотню различных сценариев урегулирования споров, и 22 августа Будапешт послал в Брюссель письмо, в котором обязался принять конкретные меры для устранения разногласий. До 5 сентября было известно лишь то, что речь шла о шагах, которые должны были снять беспокойство Еврокомиссии о коррупции и проблемах с верховенством закона в республике. Но поздно вечером в понедельник наконец стало известно, на какие уступки согласилось правительство Орбана ради разморозки «ковидных миллиардов».
Так, Венгрия намерена создать антикоррупционный орган и рабочую группу с участием неправительственных организаций для контроля за расходованием средств Евросоюза, сообщил Reuters со ссылкой на постановление правительства Венгрии, опубликованное в официальном вестнике. Впрочем, будет ли этого достаточно, еще вопрос, поскольку претензии у Брюсселя не ограничиваются коррупционными подозрениями, а такие слова, как «националисты» и «автократы», применяются по отношению к властям страны с изрядным постоянством, как бы подчеркивая лишний раз несоответствие республики демократическим стандартам ЕС. Хотя, как отмечает Bloomberg, для разморозки средств на восстановление после COVID-19 этого должно хватить.
Так или иначе до 30 сентября правительство Виктора Орбана собирается внести в парламент законопроект о создании независимого антикоррупционного органа. Ожидается, что принять документ депутаты должны до 21 ноября. Кроме того, 1 декабря будет создана рабочая группа по борьбе с коррупцией, которая будет консультировать власти по этому вопросу. Половину членов группы назначит правительство, другими участниками станут представители НКО.
Решение пойти на скорейшие уступки Еврокомиссии объясняется, скорее всего, продолжающимся падением курса местной валюты — форинта — и непрекращающимся ростом инфляции.
К тому же в сентябре ЕК должна определиться, стоит ли сокращать финансирование Венгрии из фондов Евросоюза в связи с применением «механизма верховенства права», запущенного еще в апреле.
Любопытно, что помимо обещания строже следить за расходами Будапешт также обязался «значительную часть ресурсов Евросоюза» потратить на достижение энергетической независимости, отмечают местные СМИ. Министр технологий и промышленности республики Ласло Палькович 6 сентября подтвердил, что Венгрия намерена снизить зависимость от российского газа, хотя еще 3 сентября глава МИДа Петер Сийярто заявлял, что его страна и «регион в целом» не могут обойтись без поставок из РФ, а требование Брюсселя отказаться от российских энергоресурсов незаконно. Так что инвестировать в энергонезависимость Венгрии, судя по всему, придется, но насколько оперативно и эффективно — большой вопрос.
Между тем другой «двоечник» Еврокомиссии — Польша, также отстраненная от фондов для восстановления после COVID-19 (см. “Ъ” от 11 августа), внезапно заявила о желании восстановить отношения с Венгрией, пострадавшие из-за различия подходов к конфликту на Украине. Как заявил премьер-министр страны Матеуш Моравецкий, Варшава для этого намерена «разработать формулу, в которой будут четко обозначены расхождения и учтена чувствительность украинских друзей». По мнению политика, Польша сможет вести «совместную деятельность с Венгрией в тех областях», где обе страны разделяют «ценности и интересы».
Попытка снять напряжение между двумя соседями по Восточной Европе объясняется как раз тем, что обе страны по-прежнему лишены доступа к деньгам Евросоюза из-за «предполагаемого отступления от демократии», отмечает Bloomberg. Долгое время Варшава и Будапешт плечом к плечу сопротивлялись давлению со стороны ЕС, однако тандем распался после того, как премьер Виктор Орбан отказался порвать все связи с Россией после 24 февраля. Поэтому противостоять ЕК двум «националистическим правительствам», как их часто именуют в западной прессе, пришлось порознь.
Возможно, это случайное совпадение, но желание восстановить связи у Варшавы возникло как раз в тот момент, когда венгры начали опережать поляков в урегулировании споров с Брюсселем.
В любом случае у обеих стран остается не так много времени до конца года, чтобы убедить Евросоюз в достаточной демократизации для получения миллиардов евро на восстановление после COVID-19.