В Сан-Себастьяне продолжается международный кинофестиваль. Из его конкурсной программы пока что выделились своим уровнем и качеством два фильма, о которых рассказывает Андрей Плахов.
Кадр из фильма «Спарта»
Фото: Ulrich Seidl Filmproduktion GMBH
Кадр из фильма «Спарта»
Фото: Ulrich Seidl Filmproduktion GMBH
Название первого фильма можно перевести как «Подменяющий»: речь об учителе литературы, направленном подменить другого педагога в проблемном классе проблемной школы в проблемном районе Буэнос-Айреса. Лусио (так зовут учителя) сам проблемный: с женой развелся, личной жизни почти никакой, на дочку-тинейджера, которая не хочет учиться, повлиять не может. Зато он оказывается на своем месте в ситуации, когда надо, проявив мужество, вырвать из лап наркомафии способного парнишку. Попутно объяснив и ему, и всем остальным горе-ученикам, что литература, которая, по их первоначальному мнению, никому не нужна и абсолютно бесполезна, на самом деле кое-чего все же стоит.
В принципе похожий фильм (минус сюжет с наркотиками) мог быть снят на советской студии имени Горького. Или в сегодняшнем Голливуде. Но латиноамериканский вариант от режиссера Диего Лермана гораздо лучше.
В нем нет ни ханжества, ни сентиментальности, даже когда в эту сторону тянет линия отношений взрослого сына и смертельно больного отца. Картина снята и смонтирована современно и поднимается выше линейного нарратива за счет спонтанной и в то же время искусно выстроенной изобразительности. Даже трущобы аргентинской столицы приобретают под пристальным взглядом камеры объем и живописность.
Кадр из фильма «Подменяющий»
Фото: Campo Cine
Кадр из фильма «Подменяющий»
Фото: Campo Cine
Второй фильм называется «Спарта»: его поставил знаменитый австрийский режиссер Ульрих Зайдль. Тут уже не приходится удивляться тому, что каждый кадр — произведение современного искусства, ведь кино Зайдля сформировалось на стыке его основных трендов. Беспокоило другое: сумеет ли режиссер избегнуть проблем, которые подстерегли его на предыдущей картине «Римини»? Ее герой, вышедший в тираж сладкоголосый певец, в мертвый сезон на итальянском курорте ублажал песнями и сексом своих старых поклонниц. Периодически в жизнь потрепанного жиголо вторгался его фашиствующий отец, доживавший свои дни в доме престарелых. Актер Ганс-Михаэль Реберг, исполнитель роли отца, скончался еще пять лет назад, так долго снимался и готовился фильм. Как выяснилось, не один, а сразу два. Зайдль успел снять пожилого артиста еще и для сюжета «Спарты», в центре которой второй сын умирающего: так возникла дилогия о двух братьях.
Если «Римини» непропорционально выстроен, затянут и грешит банальностями, «Спарта» являет Зайдля в его лучшей форме — острой, отточенной и некомфортной. Герой этого в высшей степени провокативного сюжета — педофил, страдающий от своего порока и пытающийся его побороть. Он так и не переходит грань, за которой начинается уголовное преступление, но не способен преодолеть вожделение к мальчикам нежного возраста. Актер Георг Фридрих без единого крупного плана, исключительно пластическим языком, с пугающей убедительностью передает эти мучительные состояния своего персонажа.
Он находит заброшенную школу в бедной румынской деревне и организует там для окрестных мальчишек бесплатные уроки дзюдо. Те тянутся к новому наставнику и особенно привязываются к нему, когда тот наряжает учеников в античные одежды, дает им имена от Геракла до Аполлона и разыгрывает военные ритуалы с криками «Молон лаве». Крепость-«Спарта» становится образом невозможной и незаконной, но по-своему красивой утопии. Ясно, что неизбежен конфликт с родителями мальчиков — не столько из-за сексуальной подоплеки происходящего, сколько из-за того, что пришелец нарушает традицию и уклад жизни.
Парадокс в том, что, вырвав детей из «объятий педофила», отцы ничего не могут им предложить взамен: удел будущих «настоящих мужчин» в румынской глубинке — пьянство, безграмотность и дремучий домострой.
Зайдль не оставляет оптимистических иллюзий и в австрийской части своего повествования. Дряхлые обитатели дорогого дома престарелых в инвалидных каталках, по сути дела, осколки Третьего рейха, а их дети — психологически надломленные извращенцы: один геронтофил, другой педофил.
Еще до мировой премьеры фильма против него с подачи журнала «Шпигель» была развернута кампания дискредитации: якобы во время съемок были нарушены права и созданы невыносимые условия для снимавшихся там детей. Фестиваль в Торонто, где эта премьера должна была состояться, с перепугу в последний момент отменил ее. Директор фестиваля в Сан-Себастьяне Хосе Луис Ребординос, напротив, проявил стойкость, заявив, что готов был бы снять скандальную картину с программы только по решению суда. Зайдль не приехал на фестиваль, уведомив его об этом специальным письмом: режиссер предпочел, чтобы фильм говорил сам за себя, без посредства ангажированных комментаторов. И, похоже, он прав: фестивальная публика встретила «Спарту» с энтузиазмом и пониманием.