В Петербурге открылся V Международный фестиваль балета "Мариинский". В первый вечер дали сразу две премьеры — великого хореографа Уильяма Форсайта и невеликого Дэвида Доусона. Наблюдала МАРИЯ ИВАНОВА.
Фестиваль заматерел. Помнится, на первом фесте я после спектакля зашла в театральный туалет — там, наклонившись к раковине, умывалась женщина, она посмотрела на меня и положила свой тюбик с косметической пенкой в карман пальто: балетоманы поездами съезжались на фест и были готовы к бытовым лишениям. Во имя чего — не вызывало вопросов. На "Жизели" Владимира Малахова после его диагонали шикарных заносок люди братались навек. В закулисных коридорах к гримеркам западных звезд змеились очереди журналистов. Людей в зале было совершенно очевидным образом больше, чем программок, — дефицитные листки критикам приходилось "ксерить" сразу на весь "пионеротряд". Общественность обсуждала гонорары солистов, осуждала тех, кто заламывал, и до последнего часа перед спектаклем гадала, приехала звезда или нет. Не хватало только песен у ночного костра.
Теперь из веселой и слегка маргинальной тусни фест превратился в институцию. Западные звезды на месте. Фразу про то, что питерский фестиваль открылся премьерой Форсайта, хочется скопировать в браузер и пять раз подряд сделать insert — чтобы наконец в это поверить. Тем не менее на премьере никто не впадал в ажиотаж — так, как будто Форсайт там штатный хореограф. Критикам, как красноармейцам в 1917 году, зарезервировали ряд партера. Три петербургские примы — Ульяна Лопаткина, Диана Вишнева и Дарья Павленко — смотрели с постеров (лицо, сверхкрупный план), слегка напоминающих рекламную кампанию: отщелкать постеры, буклет и обложку программок пригласили не последнего в Питере фотографа Евгения Мохорева.
Для затравки перед премьерами в первый вечер пустили "Аполлона" Баланчина с Роберто Болле из La Scala, во второй — баланчинские "Четыре темперамента" местными силами. Как ни странно, герметичные "Темпераменты" смотрелись куда более захватывающе, чем "Аполлон": Роберто Болле в Питере не первый раз, и, похоже, в его лице театр нашел замену исчезнувшему с горизонтов Евгению Иванченко — тот славился каким-то безотказным равнодушием к капризам балерин и, впрочем, к спектаклю тоже. А также тем, что мог поднять Анастасию Волочкову. Господин Болле, правда, танцует полегче.
"Approximate Sonata" — парный балет к "Головокружительному упоению точностью", которое Мариинка выучила в прошлом году. Все вместе называется "Балетом в манере позднего ХХ века". И если "Упоение" — это на самом деле пародия на Баланчина, то "Sonata" — прямо-таки фирменный Форсайт. Со сверхплотными танцами под намеренно разреженный и контрастный звуковой фон, с безумной стереометрией поз, с поддержками, больше похожими на прыжок, и с драматичнейшими дуэтами, в которых партнеры словно пробуют связи на разрыв. Дуэтов здесь, собственно, четыре. Первый вечер больше походил на генеральную репетицию: танцовщики, кажется, радовались уже тому, что выучили невероятно сложный текст. Но во второй вечер явно встали с Форсайтом на дружескую ногу. И трудно сказать, кто из четырех пар победил: Елена Шешина / Андрей Иванов, Яна Серебрякова / Дмитрий Пыхачов, Екатерина Петина / Антон Пимонов или Виктория Терешкина / Максим Зюзин. Наверное, госпожа Шешина. Вообще-то она проигрывает госпоже Петиной в красоте линий, госпоже Серебряковой — в женственной миловидности, госпоже Терешкиной — в уверенной ловкости. Но вот, глядя на нее, понимаешь, почему хореограф Форсайт бесится, когда его балеты считают компьютерными играми, и почему он с чудаковатостью истинного гения настаивает, что танцевать его хореографию должны люди не моложе 26 лет. Маленького роста, с грубоватой формы ногами, Елена Шешина все равно была в тот вечер самой убедительной форсайтовской героиней: он любит сочинять про страсти "из жизни" и про сильных, ярких и сердитых женщин, с которыми честно пытается ужиться робкий, как пингвин, мужчина. Налаживание отношений Форсайт с какой-то ошеломляющей прямотой показывает здесь, в "Sonata", как сочинение текста и репетицию сложных поддержек, и спектакль к финалу превращается чуть ли не в телерепортаж из балетного класса. Эта девушка тщетно пыталась втолковать партнеру порядок движений. А потом он, очень от нее устав, стоял в стороне, скрестив руки и глядя, как она швыряет и выталкивает тело в душераздирающем соло, пока занавес медленно ползет вниз.
Все четыре пары солистов вовсе не принадлежат к сливкам Мариинки. Но Форсайта вот вытянуть сумели. Дарья Павленко, Андрей Меркурьев и еще четверо солистов предпочли "Reverence" англичанина Дэвида Доусона. В программке было написано, что ему 33 года. Знаете, если хореограф к 30 годам не понял, что нельзя подпускать на сцену пафос в виде танцовщика, который с развевающимися волосами нарезает по сцене бегом пару кругов, то вряд ли уже когда-нибудь поймет. Я только диву давалась, с какого перепугу понесло в его балет звезд Мариинки, когда могли бы блеснуть тем же Форсайтом.