Сам себе фотограф

Государственный центр фотографии (ГЦФ) представил в Музее городской скульптуры проект "Homo Photos. Автопортреты фотографов". Результаты самопознания санкт-петербургских фотографов рассматривала АННА ТОЛСТОВА.

       Автопортрет — жанр для человека с камерой необычный (потому что обычно человек этот находится по другую сторону объектива), концептуальный и освященный традицией. О священной традиции как раз и напоминает небольшой стенд "из истории жанра" с копиями работ великих фотохудожников прошлого. Вот автопортрет Августа Зандера, всю жизнь снимавшего других людей: в кадре только две руки, из которых как будто только что вырвали камеру. А вот автопортрет Яна Саудека, всю жизнь снимавшего себя любимого: картинная поза, манерный поворот головы в профиль, барочная игра светотени. Эти снимки словно бы демонстрируют две полярные стратегии фотографического автопортрета: можно так выстроить кадр, чтобы — даже без личного в нем присутствия — становилось понятно, что такое ты есть на самом деле, а можно пытаться сыграть самого себя перед объективом.
       Этот последний путь почему-то выбрало большинство экспонентов ГЦФ. Сергей Шитов для чего-то лег головой на рельс — прямо-таки Анна Каренина нашего гендерно смутного времени. Сергей Свешников напялил тюрбан и залез в ванну изображать Давидову "Смерть Марата": судя по тому, что в руках у него толстенный оксфордский словарь, изучение английского для фотографа — страшнее, чем предательский удар кинжалом Шарлотты Корде. Александр Ляшко зачем-то пытается подражать автопортретам Роберта Мэпплторпа, что после недавней эрмитажной выставки как-то уж совсем нелепо. А Александр Никипорец — в погоне за предельной объективностью — попросту отсканировал собственную физиономию, претерпев, судя по принту, массу неудобств во имя искусства.
       Одни от фотоаппарата прячутся, предпочитая ловить собственные тени или отражения в витринах, зеркалах, линзах и блестящих поверхностях. Другие, наоборот, так и лезут в кадр: в одиночестве и с семьями, в студии, в лаборатории, дома, на даче, в ванне. Лежа в ванне или просто голышом, кстати, любят сниматься многие — может быть, это те, кому в собственном творчестве недостает эксгибиционизма или хотя бы минимальной открытости. Вообще, легче всего тем фотографам, у которых авторская, мгновенно узнаваемая техника. Валентину Марии Тиль Самарину, например, необязательно было самому появляться на снимке: все его фотоабстракции — один сплошной автопортрет. Ну а самым доходчивым образом ответил на вопрос "что такое я?" митьковский фотограф Дмитрий Горячев: вот сидит он себе на стуле, а рядом на другом стуле — здоровенная буква "я", отвалившаяся от какой-то вывески. Дескать, сколько ни мучайся чеховскими рефлексиями и фрейдистскими самоанализами, а "я", как шутили в третьем классе, это последняя буква алфавита.