"Я не ездил ни в Грузию, ни на Украину"

первые лица

Вчера премьер и и. о. президента Киргизии КУРМАНБЕК БАКИЕВ впервые после своего избрания приехал в резиденцию главы государства — Белый дом. Там он встретился со специальным корреспондентом Ъ МИХАИЛОМ Ъ-ЗЫГАРЕМ и рассказал, будет ли участвовать в президентских выборах, сколько предыдущая власть заплатила за его устранение и конфискует ли он имущество семьи Акаевых.

— Киргизская революция — уже третья в СНГ за последние полтора года. Вы перенимали опыт у грузинских, украинских товарищей? Многие подозревают, что тамошняя оппозиция получала солидную помощь из США. А вы?

— Могу сказать вам как на духу. Никакой помощи извне мы не получали. Ни одного сома (киргизская национальная валюта.—Ъ). Нас, естественно, успели тоже обвинить в каких-то миллионах долларов. Что вы! Вообще ничего такого не было! Мы ни у кого не просили о помощи. Я не ездил перенимать опыт ни в Грузию, ни на Украину. Мы готовились самостоятельно, здесь. Ведь мы готовились вовсе не к революции, а к президентским выборам осенью этого года. У нас и в мыслях не было, что все так обернется. К тому, что произошло, никто не готовился.

— Как может повлиять революция в Киргизии на политическую ситуацию в Средней Азии? Не могут ли аналогичные события произойти и у ваших соседей?

— Я не думаю, что наша революция серьезно на них повлияет. Ведь она произошла так быстро и так неожиданно не только по экономическим причинам, из-за очень низкого жизненного уровня или из-за высокого уровня коррупции в нашей стране. Хотя и из-за этого, конечно, тоже. Такой ход революции был спровоцирован. Вы сами видели, мы ведь с самого начала не планировали идти на штурм Белого дома. Драка на площади была развязана в считанные минуты, причем вовсе не сторонниками оппозиции. Я сам был на площади, выступал там, потом ушел — но поворотным моментом была именно провокация, организованная властями. Я не думаю, что подобная ситуация может повториться у наших соседей. Хотя должен признать, что, может быть, психологический климат там изменится. Вы знаете, центральноазиатские государства так тесно переплетены, все оказывают друг на друга взаимное влияние.

— Вы ведь уже разговаривали по телефону и с Нурсултаном Назарбаевым, и с Исламом Каримовым. Как они отреагировали на все происшедшее, о чем вы беседовали?

— И Нурсултан Абишевич, и Ислам Абдулганиевич продемонстрировали, что они прекрасно осведомлены о политической ситуации в нашей стране. Они очень хорошо представляют себе, что у нас произошло и по каким причинам.

— Но они наверняка будут отныне смотреть на Киргизию как на рассадник революции?

— Ну, возможно, у них есть какое-то беспокойство. Мы ведь все-таки соседи. Если ваш сосед кричит, шумит, вам же через стенку все слышно. Может быть, им не нравится то, что у нас произошло. Я не могу этого отрицать.

— Вы планируете баллотироваться в президенты на предстоящих выборах в июне?

— Я никогда не скрывал своей позиции — да, конечно, я буду баллотироваться. И это даже не мое личное желание, а требование моих избирателей. Когда я избирался в парламент по своему округу, мои избиратели поставили мне условие. Они сказали, что если я не буду выдвигаться в президенты в 2005 году, они не будут меня поддерживать вообще. Это было еще осенью 2002 года. Это было уже давно сказано, все об этом знают. Зачем скрывать, лукавить? У меня нет пути назад.

— А вы знаете о том, что новый парламент хочет принять закон, запрещающий действующему премьер-министру участвовать в президентских выборах?

— Почему же вы решили договориться с этим новым парламентом, который вы всегда критиковали? Вы ведь требовали признать его нелегитимным.

— Да, совершенно верно. Я сам был одним из тех, кто громче всех кричал и требовал роспуска этого парламента. Я хорошо знаю, как он избирался, ведь я сам был одной из жертв того чудовищного административного ресурса, который применяли власти. Я знаю суммы, которые были брошены против меня, чтобы не допустить моего избрания депутатом этого парламента.

— $200 тыс. И поэтому на всех митингах я требовал признать его нелегитимным. Но с 25 марта, за то время, которое я исполняю обязанности премьер-министра и президента, я смог внимательно посмотреть на состав этого парламента. Получается, что из всех 75 округов проблемными, спорными являются 22-23 округа. Неужели только из-за них мы должны признать все выборы несостоявшимися? Это было бы неправильно. Тем более сейчас, когда старый парламент сложил полномочия. Не можем же мы снова ввергнуть страну в хаос. Что же получится? У нас не будет ни старого, ни нового парламента, президента тоже нет. Правительство находится только в стадии формирования — большинство назначенных мною людей работают пока как и. о. Мы же уже видели, что происходит в государстве, когда оно хотя бы на один день остается без власти. Я думаю, не надо нам сейчас будоражить народ — мы назначили президентские выборы. Суд будет решать вопросы с этими спорными округами, где-то, наверное, отменит результаты. Но в это время оставшиеся 53-55 депутатов пусть работают!

— А вы не опасались того, что если вы настроите против себя состоятельных депутатов этого парламента, они могут на свои деньги устроить контрреволюцию?

— Да, может быть. Такой вариант развития событий был возможен. И я, как премьер-министр, приложил все усилия, чтобы разрешить парламентский кризис мирным, а не силовым путем. И я, конечно, хочу сказать огромное спасибо депутатам старого парламента, которые не стали обострять ситуацию, а сложили с себя полномочия в интересах стабильности Киргизии.

— А вы не думаете, что парламент через некоторое время может отправить вас в отставку и избрать нового премьера?

— Вы знаете, в новом парламенте сидят очень зрелые политики и очень трезвые головы. Они избрали президентом меня. И они наверняка осознают, что если они меня снимут, события могут развиваться непредсказуемо.

— Что вы можете сказать о Феликсе Кулове? Сейчас о нем говорят как о вашем основном конкуренте.

— Я его давно знаю, у нас очень хорошие отношения. Еще с тех пор, когда я был губернатором Чуйской области, а он возглавлял службу национальной безопасности. Мы долго с ним вместе работали, потом он попал в заключение. Теперь он вернулся. Сейчас мы вместе.

— Представители ОБСЕ на днях заявили здесь, в Бишкеке, что провести выборы 26 июня нереалистично. А вы как думаете, вы не поспешили?

— Ну, может быть, по срокам это и правда немножко рано. Но смотрите, откуда взялась эта дата. Мы не должны выходить за рамки конституции. Правда, в ней не предусмотрена такая ситуация, в которой мы оказались, когда президент бежит из страны. В любом случае по конституции президентские выборы должны состояться в течение трех месяцев. Согласен, сроки очень сжатые. Но что делать?

— Сейчас в Киргизии многие требуют провести пересмотр приватизации, прошедшей с 1991 по 2005 год, и в первую очередь конфисковать имущество семьи Акаевых, арестовать их счета. Вы это сделаете?

— Ну, я не думаю, что у нас будет глобальный передел собственности. Я этого себе не представляю. А по поводу ареста счетов, то наш Национальный банк уже начал принимать меры: проверять, какие платежи были произведены за последнее время, особенно это касается перевода денег за рубеж. Я лично не знаю точно, какая собственность была у семьи Акаевых, что конкретно им принадлежало, поэтому с моей стороны говорить об этом будет преждевременно. Но мы точно проведем спецрасследование и все досконально выясним. Надо разобраться, кто собственник чего, что кому принадлежит.

— Борьбу с коррупцией. Ведь все инвестиции, которые к нам приходят, сразу наталкиваются на чудовищный уровень коррупции в нашей стране. Что греха таить, все знают, что у нас даже многие государственные должности продаются и покупаются. Дошло до того, что даже в вузах учатся и оцениваются не в соответствии с их знаниями, а в зависимости от того, сколько они заплатят. То есть еще в институте они изучают, что такое коррупция. Даже на юрфаках — и то все за деньги. А это ведь будущие судьи, прокуроры!

— Вы или кто-то из ваших приближенных не связывались в последние дни с Аскаром Акаевым?

— Насколько я знаю, он в Москве. У меня никакого контакта с ним не было. Тех, кто с ним контактировал в последнее время, я не знаю. Думаю, что если такие люди и есть, то они уже убежали отсюда.