|
Сочинители стежков |
 |
| Фото: ИЛЬЯ ПИТАЛЕВ, "Ъ" |
— Как вы решили стать портным?
— История нашего семейного бизнеса началась в 50-е годы прошлого века. На принадлежащем нашей семье предприятии полвека шили более 400 видов мужской одежды по заказу известных люксовых марок — таких, как Valentino, например. Нам с братом было еще по 20 лет, когда мы поняли, что не хотим всю жизнь провести на фабрике, которая каждый день производит тысячи одинаковых вещей. Нам хотелось создавать что-то новое, свое. И мы решили, что не будем расширять семейное производство, а создадим свою марку. Будем шить великолепные костюмы, путешествуя по всему миру. Немного, но превосходного качества. Наша цель была — сделать так, чтобы клиент приходил за костюмом не в магазин, а к нам, Роберто и Максу Джиромбелли. Мы всегда мечтали шить для конкретных людей, знать каждого клиента.
И мы создали Duca Sartoria. Duca — это дворянский титул, sartoria — ателье. У нас есть ателье в Милане, Риме, Нью-Йорке. Теперь вот мы открываем ателье в Москве. Но мои клиенты — по всему миру. Я сам снимаю мерки, сам работаю с клиентами. Мой брат любит Нью-Йорк, поэтому он руководит ателье, которое находится там. Мне же больше нравится путешествовать.
— И шить костюмы?
— Я обожаю свою работу. Мне 34 года, и уже больше 10 лет я шью костюмы. Я работаю в Монте-Карло, Москве, Франкфурте, Дубае, Лондоне — в месяц, как правило, я посещаю четыре города. Я прилетаю в страну, снимаю номер в каком-нибудь красивом отеле. Утром я завтракаю, потом ко мне приезжают клиенты. Мы выбираем ткани — я вожу с собой чемодан образцов,— подкладку, пуговицы. Вместе с клиентом создаем уникальный, единственный в своем роде костюм — ни у кого другого такого нет и не будет.
— Ваши клиенты — известные люди?
— Да. Это и бизнесмены, и артисты, и политики. Три тысячи клиентов в разных странах мира. Но я никогда не рассказываю о своих клиентах: вряд ли это было бы им приятно.
— Правда ли, что вашим клиентом является Берлускони?
— Это не совсем так. Мой клиент — друг детства господина Берлускони Гвидо Поссо. Я как-то сказал ему: "Постарайся уговорить господина премьер-министра не носить двубортный пиджак — он ему не идет". Гвидо Поссо передал мой совет Берлускони, и тот стал носить однобортные пиджаки. Вот статьи из итальянских журналов: "Берлускони начинает носить однобортные пиджаки", "Прощай, двубортный пиджак".
— Как вы находите своих клиентов?
— Мы не рекламируем свою марку. Наши клиенты узнают о нас друг от друга — это специфика нашего бизнеса. Всеми клиентами мы занимаемся лично. Если в наших ателье будут шить не 15 костюмов в день, как сейчас, а больше, то это уже будет другой бизнес. Это будет поток, производство. Мы не хотим этого. Мы не хотим шить больше костюмов — тогда мы превратимся в фабрику, на которой мы никогда не хотели работать.
Тратить на каждого клиента и каждый костюм столько времени, сколько его трачу я, может себе позволить только частный портной.
— Чем ваши костюмы отличаются от фабричных?
— Между ними огромная разница. Видите — абсолютно все сделано вручную. Детали, которые даже на дорогом фабричном костюме приклеивают, мы пришиваем. Вы обращали внимание, что фабричный пиджак через какое-то время теряет форму? Это потому, что приклеенные детали отходят.
Огромное значение мы придаем внутренней отделке — согласитесь, что изнутри пиджак не менее красив, чем снаружи. Когда я первый раз встречаюсь с клиентом, я предлагаю ему вывернуть его пиджак наизнанку — и сам выворачиваю свой, чтобы клиент увидел разницу.
Заказчик сам выбирает цвет подкладки. Она может быть другого цвета или полосатой, например. Вот здесь контрастным цветом отделаны внутренние карманы пиджака. Мне лично нравятся агрессивные подкладки. Видите — у пальто она красная. Клиент сам выбирает цвет отстрочки. Она может быть любая, какая захотите. Мне кажется, это очень важно. Предположим, мой клиент — солидный человек и должен выглядеть серьезно. Посмотрите — разве, глядя на этот классический пиджак, хоть у кого-нибудь возникнут сомнения относительно серьезности его владельца? Но посмотрите на подкладку — она яркая, контрастная, немного хулиганская, что ли. Потому что можно быть очень солидным бизнесменом или политиком, но при этом творческим и веселым человеком. Это внутренняя сущность человека, выраженная в подкладке пиджака. Мне кажется, у пиджака, как и у человека, должна быть не только внешняя жизнь, но и внутренняя.
Тщательно продуманы все детали. Например, шлицы пиджака поддерживаются специальными ремешками, а в пояс брюк вшита прорезиненная тесьма, чтобы рубашка не вылезала. Есть специальные кармашки для мобильного телефона или — в сигарном пиджаке — для сигар. Вот эти на первый взгляд мелочи, эти детали — это и есть одно из главных отличий костюма, сшитого на заказ, от фабричного. Ну и, естественно, костюм сшит с учетом всех особенностей фигуры. Никогда ни один фабричный пиджак не будет сидеть так, как сшитый портным по индивидуальному заказу.
Не менее важен еще вот какой момент. Например, пиджак, который сейчас на мне, сшит в 1998 году — вот этикетка в одном из внутренних карманов. То есть ему семь лет. При этом он не потерял ни формы, ни актуальности.
— Но ведь существует мода?
— Конечно. Но я шью костюмы, которые не могут выйти из моды. Если классический костюм идеально сидит, то как он может выйти из моды? По моему костюму никто никогда не догадается, когда он сшит — вчера или несколько лет назад. Хотя мои костюмы стоят недешево — около €5 тыс., мне кажется, гораздо лучше иметь такой костюм, чем более дешевый, который потеряет форму и актуальность через один сезон.
— От чего зависит цена костюма?
— Естественно, во многом цена зависит от ткани. Из кашемира стоит дороже, чем из шерсти, например. Я шил костюм из вигоневой ткани — это самая дорогая шерсть в мире. Ее делают из подшерстка овец, пасущихся на высокогорных пастбищах. Чтобы сделать ткань для одного пальто, требуется остричь 40 овец! И во всем мире производится не более тысячи метров этой шерсти в год. Поэтому ткань стоит так дорого, а костюм из нее — порядка €10-12 тыс.
— Вы шьете только костюмы?
— Мы шьем классические костюмы, пальто, смокинги, сигарные пиджаки — они пользуются большим спросом в Америке. Кроме того, мы шьем сорочки, которые украшены персональной монограммой. Вообще, любую вещь мы можем украсить инициалами клиента по его желанию — где хочет и какой хочет.
— Вы шьете только мужскую одежду? Вам не нравятся женщины?
— Я очень люблю женщин. Философия Duca Sartoria: мы одеваем мужчин и раздеваем женщин. Это шутка, конечно. Но вообще, я очень редко шью для женщин — может быть, какой-то классический костюм или пальто. Для женщин шить гораздо сложнее: они более придирчивые, им сложно угодить.
— У вас уже есть клиенты в России? Они отличаются от клиентов в других странах?
— Мы начали принимать заказы в сентябре, и сейчас у нас уже довольно много клиентов. Знаете, я сам человек очень пунктуальный, и меня удивляет, что в Москве клиенты могут опаздывать на встречу. В Германии, например, такого никогда не бывает.
— Вы будете лично снимать мерки в московском ателье?
— Я собираюсь приезжать в Москву раз в месяц. Но вообще, наши постоянные клиенты могут заказывать костюмы даже по телефону. Правда, так мы работаем только с теми, кто уже заказывал у нас одежду: мы должны быть уверены, что человеку идет, и знать, как эта вещь будет на нем сидеть. Иногда клиент звонит и говорит: "Сшей мне пиджак, а ткань выбери сам — я полагаюсь на твой вкус". Так тоже бывает. Вообще, мы делаем две примерки и шьем костюм месяц. Мы все делаем вручную — без использования всяких лазерных штук для раскроя, без компьютера — мелом, ножницами, иголками. Конечно, когда-нибудь нам придется прибегнуть к новым технологиям, но нам хотелось бы как можно дольше шить костюмы старым традиционным способом — с мелом и ножницами в руках. Вещь, которой передано тепло человеческих рук, очень сильно отличается от той, которая сошла с фабричного конвейера.
Мне кажется, что человеческое тепло — это очень важно. Поэтому в нашем ателье в Москве будет интерьер старого дома. Мы хотим, чтобы клиенты попадали в теплую семейную атмосферу.
— Сколько костюмов вы сшили за 10 лет?
— Тысячи. Может, 25 тысяч.
— А кем вы себя считаете — дизайнером, модельером, кутюрье?
— Я — портной. Так пишут во всех журналах.