На фестивале «Золотая маска» в Москве, Омский драматический театр представил спектакль Вячеслава Кокорина «Король умирает» по пьесе Эжена Ионеско. Рассказывает МАРИНА ШИМАДИНА.
Режиссер Вячеслав Кокорин этому соблазну не поддался. Он последовал слову драматурга, определившего жанр своей пьесы как «что-то вроде практического курса смерти», и сделал спектакль о простом человеке, который внезапно узнает, что вот-вот должен умереть. Король Беранже, как и всякий из нас, — неисправимый эгоцентрик, он не только глава какого-то полумифического королевства, он центр собственной вселенной, которая скукоживается, распадается и умирает вместе с ним. Но в спектакле ничего этого нет: нет изъеденной дырами, скорченной в агонии земли, нет заполнившей залы дворца паутины, нет упавших комет и погасших светил. Пустая, огороженная деревянной изгородью сцена, посреди которой возвышается жалкий, покосившийся трон, больше похожий на стул в зубном кабинете, напоминает ринг, где за героя бьются две королевы — «смерть» и «жизнь».
Вторая жена Беранже, королева Мария (Анна Ходюн) — воплощение любви, нежности и очарования молодости, но она уступает уверенной деловитости первой королевы, Маргариты, озабоченной только тем, чтобы ее супруг достойно встретил свою кончину. Но и сам король не остается пассивным наблюдателем этого сражения. Он с остервенением цепляется за жизнь и яростно борется с собственным телом, отказывающимся ему повиноваться. Падая навзничь и вновь упрямо поднимаясь на ноги, актер Михаил Окунев совершает такие рискованные акробатические кульбиты, что впечатлительные зрительницы хватаются за сердце. Но выдвинули на соискание «Золотой маски» его, конечно, не за физкультуспехи, а за достоверное, психологически точное проживание каждого момента пьесы. Сначала в паническом ужасе перед приближающейся смертью его герой кричит в голос, и на расстоянии чувствуется, как его пробивает холодный пот. Потом, смирившись с неизбежностью конца, он мечтательно смакует каждое слово служанки, рассказывающей о своей якобы незавидной жизни. А в финале совершенно уже просветленный и порвавший все земные связи Беранже тем не менее показывает смерти фигу — в последний момент он успевает засунуть за щеку конфету.
Режиссер уверенно провел актера сквозь все виражи пьесы, но свое присутствие в спектакле сделал почти незаметным. В результате самым интересным и значительным его элементом оказался сам текст Эжена Ионеско. Впрочем, донести до зрителя этот сложный для восприятия на слух текст, не заболтать его, не задавить монотонностью исполнения и не рассеять внимания публики нагромождением формальных приемов — тоже искусство, достойное уважения. И Вячеслав Кокорин этим искусством владеет в совершенстве.