В пятницу Duran Duran дали концерт в Петербурге, а в субботу провели свой последний день в России. В трудах и днях группу сопровождал наш корреспондент СЕРГЕЙ ПОЛОТОВСКИЙ.
"Дюраны" — редкий пример группы, чьи пресс-конференции создают вполне правдивый образ если не самой личности, то по крайней мере артистической персоны музыкантов. Внутренняя борьба за лидерство между Ником (Nick Rhodes) и Саймоном (Simon LeBon), легкая зависть к Depeche Mode, нарочитая инаковость солиста, упражнения в остроумии на скорость и хороший английский. Концерт мало что к этому добавляет. DD — группа магнитофонная, хотя они и тщились компенсировать статичность на сцене ударной работой режущих глаза стробоскопов и картинками на яйцевидном экране. Шутить в камеру для них гораздо органичней; солист Саймон Лебон "живет в телевизоре", не вылезая из американских ток-шоу. Выступление в "Ледовом" разве что помогает понять, что постпанк, куда мели без разбору всех неоромантиков и "новую волну", в случае с Duran Duran термин не только хронологический. Они действительно взяли посыл и пещерную простоту панка, но все это, как бы помягче сказать, изнежили. И вернулись к тому, против чего панки протестовали — к апологии Дэвида Боуи (David Bowie).
Впрочем, андрогинность у "Дюранов" не заходит дальше сцены. На ужине в "Ресторане" (черная икра суповыми ложками, фаршированный судак, копченый осетр, горячего не дождались) Саймон при виде соседок преображался и кривлялся как "Злой Синик" из мультфильма Yellow Submarine. Пешком до "Плазы" недалеко, но двадцатипятиградусный мороз сделал этот переход незабываемым. Уши отогревались поглощением красного вина и разглядыванием танцовщиц. Оттуда уже в третьем часу ночи на микроавтобусах коллективом, усиленным за счет красавиц, большая часть компании передвинулась в "Акваторию" (водка, танцы, знакомства). А меньшая, рассудив, что не в боулинг же идти поп-звездам в морозный петербургский вечер, отправилась на богемную квартиру Георгия Гурьянова — художника и ударника "Кино" (красное испанское, в четвертом часу утра Ник Родс в окружении гипсовых масок и картин с морячками слушает на полную громкость "Перемен" и "Троллейбус, везущий меня на восток").
Суббота, естественно, началась не по графику. До Исаакиевского от "Астории" дошли не все. Заядлый качок Уоррен (Warren) вообще отказал Эрмитажу в пользу спортивного зала. Но основная парочка ревнивых друг к другу друзей — Саймон и Ник — до главного музея добрались. В гардеробе не хотели брать пальто — "Здесь только для специальных групп" "А мы очень специальная группа, или вам U2 подавай?" Поп-артисты — народ крайне неорганизованный: потерявшиеся встречались у Матисса. Ланч в "Подворье" (опять черная икра, утка с квашеной капустой, стейки, перцовка) по мнению дюранов стоил того, чтобы так далеко ехать, тем более что кроме избы-ресторана удалось посмотреть только лестницу Монигетти и Большой зал в официально уже закрытом Екатерининском дворце.
Легкая передышка, и снова в бой. Ужин при свечах в "Бразилии" отдавал бунюэлевщиной. Но если от начала путешествия к еде до заказа прошел только час, то от заказа до появления блюд на столе — все два. Баранина с розмарином под Chambertin в "бразильском" полумраке сменилась шампанским "Новый Свет" и фруктами в светошуме клуба "Декаданс".
Не уставая повторять, что люди у нас теплые, Duran Duran прониклись этой теплотой сполна. Сине-зеленые, но довольные, герои выпускных вечеров уезжали в Таллин. Может, там отоспятся?