Так раньше говорили про Архангельск. С треской сейчас не очень, с доской все в порядке, а тоски точно нет. Архангельск производит впечатление города, в котором много бизнеса. На главных улицах — отремонтированные под евростандарт офисы, с трапа самолета сходят иностранные бизнесмены, в городе открываются рестораны в итальянском стиле. Бизнес, впрочем, вполне традиционный. Как и двести лет назад, рубят и пилят лес, возят его морем, делают из него разные полезные предметы. За годы реформ основные производственные мощности и люди, на них работающие, не исчезли. Как настоящие северяне, они перезимовали и дождались, когда экономический климат потеплел.
Нынешней осенью все изменилось — цены на доску и целлюлозу резко пошли вниз: их падение по сравнению с прошлым годом составило уже 50%. В Архангельске даже обыватели знают, что эти рынки развиваются по синусоиде: нужно лишь пережить ближайшие год-полтора, до тех пор пока цены вновь пойдут вверх. Из трех ЦБК легче всех будет Котласскому. Он самый молодой (всего 40 лет), и износ оборудования у него ниже, к тому же Коряжма, где располагается комбинат, находится на юге области, в центре леса, и имеет доступ к газопроводу. В прошлом году этот миллионник выпустил 715 тысяч тонн продукции и сейчас загружен на 100%. Целлюлоза — рынок, которой пострадал больше других, — составляет лишь 35% продукции комбината, и в условиях падения цен на это сырье ЦБК имеет возможность уходить на более перспективные рынки — картона, гофрокартона, офсетной и мешочной бумаги. К тому же за комбинатом стоит крупный собственник — корпорация Ilim Pulp Enterprise, штаб-квартира и хозяева которой находятся в Петербурге. У его вечного конкурента — Архангельского ЦБК — объективно меньше возможностей для маневра. Износ оборудования составляет 80% (несколько машин еще трофейные), старая котельная и максимальная нагрузка 750 тысяч тонн в год еще больше осложняют ситуацию. АЦБК и городу Новодвинску остается уповать на предпринимательский талант Владимира Крупчака — крупнейшего собственника комбината и самого известного архангельского предпринимателя. Три года назад он купил контрольный пакет акций предбанкротного комбината, загруженного на 27%, и поднял его до нынешних высот. Теперь, в условиях неблагоприятной конъюнктуры рынка, его команда делает ставку на внутренний рынок и продажу продуктов глубокой переработки: комбинат развивает мощности по производству гофрокартона, офсета, тетрадей и писчей бумаги.
Наиболее сложная ситуация может сложиться на Соломбальском ЦБК — самом маленьком среди архангельских (он производит 180 тысяч тонн в год). В отличие о Котласского и АЦБК, рынок сбыта которых поделен между Россией и Европой, Соломбальский ЦБК 75% продукции отправляет на экспорт и больше подвержен колебаниям мировых цен. К тому же комбинат делает только небеленую целлюлозу и практически не имеет перерабатывающих мощностей.
У пиловщиков леса ситуация немногим лучше. Европейские ураганы и позиция скандинавских производителей привели к переизбытку леса на рынке, цены на пиломатериалы упали в среднем до $80 за кубометр, по некоторым оценкам, лесозаводы работают в "минус десять", и случайный груз на одном судне может полностью убить рынок. В этих условиях Ассоциация промышленников Поморья, куда входят 30 переработчиков и лесозаготовителей, пытается выработать антидемпинговую политику по экспорту леса. В прошлом году им это удалось: архангельские лесозаводы смогли договориться о минимальной цене продажи и смогли ее выдержать на падающем рынке доски в течение четырех месяцев. Что же касается лесозаготовителей, на них плохой рынок скажется в первую очередь, так как они полностью зависят от переработчиков леса. В лучшем положении окажутся те, кого уже купили комбинаты — у своих предприятий сырье будут забирать в первую очередь.
Ворота в Арктику
Другой традиционный архангельский бизнес — море. Архангельский порт — отправная точка Северного морского пути — существует уже 400 лет. Он находится в дельте Северной Двины и, несмотря на то что расположен на одной широте с Гренландией и северной Канадой, является портом круглогодичной навигации. Море и река в этих местах замерзают, но лед довольно подвижный, делается ледовая проводка, и в результате обстановка немногим хуже, чем в Финском заливе. Подходной канал позволяет принимать суда с грузоподъемностью 20 тысяч тонн и осадкой 9,5 метра. В порту три грузовых района, контейнерный и угольный терминалы и пассажирский вокзал и лишь одна стивидорная компания, принадлежащая порту (в Санкт-Петербурге их несколько десятков). Ежегодно порт способен пропускать 4,5 млн тонн генеральных грузов, причем подавляющая часть мощностей сохранена и готова к работе. Однако сейчас они загружены едва ли на четверть. В 1999 году благодаря поставкам гуманитарной помощи в порту перегрузили 1140 тысяч тонн, а прошлом — лишь 960 тысяч тонн. Грузовладельцы неохотно идут в Архангельск: иностранцы не верят, что здесь достаточно тепло для стабильного судоходства, а их российские коллеги не спешат изменять уже сложившимся контактам с прибалтийскими и петербургскими портовиками. Тем более что экономических причин это делать у них нет: даже максимально сжав тарифы, архангельские транспортники лишь недавно смогли сделать общую логистическую составляющую (фрахт, перегрузка, железная дорога) примерно равной ценам петербургских портов. Строительство новых портов в акватории Финского залива только ухудшит ситуацию для Архангельска.
И все же у этого северного порта есть клиенты, которые ему не изменят. Продукция местных ЦБК и ЛДК, уголь и товары для Нарьян-Мара и снабжение для заполярного Норильска были и остаются основными возможностями для заработка архангельских портовиков. Для "Норильского никеля" этот порт настолько важен, что минувшим летом РАО произвело скупку акций порта, став владельцем пакета величиной 37% (крупные акционеры Минтранс — 20% и областная администрация — 20%). Есть все основания предполагать, что РАО будет стремиться увеличить свой пакет и портовики не будут этому сопротивляться: продукты для Норильска — наиболее верный кусок хлеба. На него и собираются жить, пока не наступит второе Великое освоение Севера. Такое вполне когда-нибудь может случиться. Например, если Россия всерьез займется освоением полезных ископаемых арктического шельфа.
Архангельские мореходы занимаются рыбным промыслом и транспортными перевозками. Торговые моряки "Северного морского пароходства" плавают на универсальных 80 сухогрузах ледокольного класса в основном в Европу. В отличие от Балтийского морского пароходства сумели сохранить бизнес и в прошлом году перевезли 1,7 млн тонн: главным образом лес и контейнеры. Недавно решили вынести часть бизнеса за пределы области — дочерняя компания в Петербурге будет заниматься стивидорской деятельностью и обслуживать три выходящие из Петербурга линии пароходства.
Архангельский траловый флот — второй по величине на Северо-Западе. Его 29 судов наловили в прошлом году 152 тысячи тонн рыбы, в основном трески и пикши. Они промышляют на нашем шельфе Баренцева моря и у берегов Норвегии. Треть рыбы продается на экспорт и приносит неплохую прибыль. Флот модернизивал уже пять судов и построил на Северодвинской "Звездочке" одно новое с помощью кредитов норвежского банка "Экспорт-финанс". В этом году собирается открыть собственное перерабатывающее производство стоимостью $1,8 млн взамен обанкротившегося рыбокомбината. Впрочем, пока в магазинах избытка рыбы не наблюдается, а то, что есть, большинству архангельских "трескоедов" не по карману.
Город в себе
Знаменитый Северодвинск на бизнес-карте Архангельской области стоит особняком. Северодвинские директора Давид Пашаев и Николай Калистратов фигуры крупные, даже по меркам федерального бизнеса, но сфера их интересов — сам Северодвинск или Москва. До недавнего времени усилия двух предприятий Северодвинска — "Звездочка" и "Севмашпредприятие" — были сосредоточены на строительстве и ремонте подводных лодок. Сокращение оборонного заказа и неспособность государства его оплачивать поставили заводы, а с ними и весь город, в тяжелое положение — другой работы в Северодвинске нет. В этих условиях "Звездочка" оказалась более мобильна. Для голландцев стали строить серию морских буксиров, заложили уже второе судно для Архангельского тралового флота, наладили производство гребных винтов, сделали партию контейнеров для радиоактивных отходов, а в ноябре минувшего года открыли цех по огранке алмазов. Контракт с фирмой ABB Azipod Oy на поставку судовых гребных винтов для серии круизных суперлайнеров оценивается в $150 млн и является самым купным контрактом в Европе в этой области. Основные деньги предприятие зарабатывает на ремонте и модернизации лодок, правда, иностранных. В прошлом году с завода ушла первая отремонтированная лодка класса Kilo "Синдувир" для ВМС Индии. Сейчас другую такую же лодку модернизируют под современные виды вооружений.
"Севмашпредприятие" с 40-тысячным коллективом — один из крупнейших судостроительных заводов мира. Когда-то здесь спускали на воду по пять-шесть атомных атомоходов ежегодно, построив всего более 130 АПЛ. Последние три года новые корабли со стапелей "Севмаша" не сходили, долг государства за недостроенные суда составил 200 млн рублей. Премьер Касьянов во время недавнего визита пообещал деньги вернуть и список заказов расширить. В ответ корабелы обещали к Дню ВМФ спустить на воду новую лодку "Гепард". Коммерческой деятельностью предприятие стало активно заниматься лишь в последнее время: заключены соглашения о ремонте атомного электровоза, строительстве двух танкеров дедвейтом 2,5 тыс. тонн для Швеции и создании плавучего завода по производству мальков для американцев.
Накануне алмазной лихорадки
Богатства недр — самое привлекательное, что есть в Архангельской области с точки зрения инвесторов. В крае открыты и разведаны месторождения бокситов, нефти, газа и конденсата (на шельфе Баренцева моря), строительных материалов, карбонатного сырья, поделочного и строительного камня, пресных и минеральных вод. Поиск природных богатств продолжается: альянс "ЛУКойла", "Роснефти", "Газпрома" и правительства республики Коми надеется открыть новую нефтегазоносную провинцию в Мезенской синеклизе, в Ненецком автономном округе 13 предприятий ведут добычу нефти и газа, "Татнефть" недавно нашла золото. После открытия двух крупных месторождений алмазов, запасы которых уже оцениваются в $12 млрд, несколько десятков компаний принялись искать алмазы, и по оценке экспертов-геологов, их усилия непременно увенчаются успехом. С добычей алмазов связаны два наиболее крупных инвестиционных проекта — разработка Ломоносовского и Верхотинского алмазных месторождений. При инвестициях в объеме $800 млн в год в течение пяти лет добыча достигнет здесь 1 млн каратов в год — это примерно четверть от добываемых в Якутии.
Ломоносовское месторождение было открыто еще в 1980 году, тогда же начали строить дороги и мосты к будущему ГОКу. Но Советский Союз кончился, а с ним и государственные деньги. Город вместо поселка Светлый так и не построили. Теперь правом на разработку месторождения владеет АО "Севералмаз". В мае прошлого года российская АЛРОСА окончательно выдавила De Beers из капитала этой компании, купив у не 27% акций. Сейчас именно АЛРОСА, которая контролирует 40%, финансирует создание проекта строительства ГОКа (он будет готов к марту будущего года) и подготовительные работы. Общая стоимость проекта $460 млн. Другой крупный игрок на этом поле — АО "Архангельскгеологодобыча" (АГД), которая контролируется НК "ЛУКойл". Компания обладает 26 лицензиями на право пользования недрами Тимано-Печорской провинции, добычу углеводородов, алмазов и никеля, в том числе на разработку месторождения в Верхотине. По некоторым оценкам, это месторождение может оказаться даже богаче Ломоносовского: разведанные запасы одной лишь кимберлитовой трубки им. Гриба оцениваются более чем в $4 млрд. По мнению экспертов, суммарные запасы алмазов в Верхотине оцениваются в $5,5 млрд. На его разработку потребуется 300 млн.
Другими крупными объектами для инвестиций могут стать предприятия лесопереработки. Их модернизация требует серьезных капиталов (одна бумагоделательная машина стоит $70 млн), и в этот бизнес ждут западных денег.
Российские банки широко представлены в Архангельске — их с филиалами иногородних более 30, но инвестировать в длинные проекты они по-прежнему не готовы. Наибольшую долю рынка занимает Сбербанк. За последние годы за счет кредитования крупных клиентов усилил позиции петербургский ПСБ. Давно заметен Московский индустриальный банк. В местном филиале этого банка до последнего времени работала жена губернатора Ефремова. Филиал БАЛТОНЭКСИМбанка традиционно занимается таможней и кредитами администрации, и нетрадиционно — лесом.
ЕЛЕНА КОННОВА