«Немного не дожил до Нобелевской премии»
Умер физик-теоретик Валерий Рубаков
Один из самых известных российских ученых, специалист в области физики элементарных частиц и космологии Валерий Анатольевич Рубаков умер в возрасте 67 лет. Мировую известность он получил в свои 26 лет, когда открыл эффект распада протона под действием магнитного монополя. Коллеги пишут, что Валерий Рубаков «изменил современные научные представления о происхождении Вселенной». И подчеркивают, что он совмещал научную деятельность с общественной — «всегда выступал на стороне сил добра, был бескомпромиссен к силам зла».
Физик Валерий Рубаков в 2018 году
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Физик Валерий Рубаков в 2018 году
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
«Получил мейл, что сегодня ночью умер Валерий Рубаков. Он был в Сарове, читал там лекции. Ему стало плохо, повезли в Нижний и не довезли,— написал в среду в соцсети ведущий научный сотрудник Института ядерных исследований РАН Борис Штерн.— Я в шоке и пока не могу написать чего-то связного».
Валерий Рубаков родился в Москве в 1955 году. Он окончил физический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова и аспирантуру Института ядерных исследований АН СССР. Свое первое научное открытие господин Рубаков сделал в 26 лет. «Все люди и вещества состоят из нейтронов, протонов и электронов, которые живут достаточно долго, практически вечно. В обычных условиях протоны не распадаются. Но его теория заключалась в том, что если протоны поместить в специальные условия — магнитные монополи, то они будут быстро распадаться,— объясняет член-корреспондент РАН Ирина Арефьева.— В окрестностях нас этого специального поля нет, но с точки зрения Вселенной это очень важный вопрос. Получается, что при других условиях те частицы, из которых мы с вами состоим, живут не так долго. Этот эффект открывает новые возможности для понимания эволюции Вселенной, где такие экстремальные условия в принципе могут иметь место». Эффект, связанный с монопольным катализом распада протона, был назван именем Рубакова. «И эта работа прогремела на весь мир, хотя он тогда даже не был кандидатом наук,— вспоминает физик, академик РАН Михаил Садовский.— Это оказался неслучайный успех — вся его последующая жизнь показала, что это действительно выдающийся физик-теоретик, потому что он получил много важных результатов не только в физике частиц, но и в космологии ранней Вселенной».
Так, Валерий Рубаков был автором идеи «мира на бране» — теории о том, что мир может иметь не три пространственных измерения, а больше, и эти измерения могут проявляться при высоких энергиях.
«Эти работы смотрели в будущее. Пока это теоретические предсказания, но, может быть, в будущем они будут наблюдаемы, когда экспериментальные возможности будут расширены»,— говорит Ирина Арефьева. «Валерий Анатольевич создал сильнейшую научную школу теоретической физики, признанную в мире, его работы в значительной мере повлияли на наши представления о Вселенной,— написал президент РАН Геннадий Красников.— Во многом благодаря ему у нас в стране сохранилась теоретическая наука».
Борис Штерн в беседе с “Ъ” подтвердил, что в российской физике Валерий Рубаков отвечал за «интенсивное производство молодых теоретиков». «Случилось то, чего я боялся последние несколько лет,— сказал господин Штерн.— Есть люди, на которых держится изрядная часть светлой стороны жизни. А сами они держатся в этой жизни не очень крепко: кто из-за возраста, кто из-за здоровья. Валерий последние годы болел лейкемией — сейчас это далеко не смертный приговор, но своего рода дамоклов меч. Несколько лет назад он едва выкарабкался, переболев тяжелым воспалением легких. Он продолжал интенсивно работать, ездить в командировки, делать доклады на конференциях, преподавать, выступать с популярными публичными лекциями. Их много в сети, он любимец широкой публики за глубину и ясность, за стиль и харизму».
Господин Штерн особенно отметил «гражданскую позицию» коллеги. «Он был нашим единомышленником. Подпись такого человека под письмом или его появление на шествии стоит тысячи прочих. И пускай ни письма, ни шествия сейчас не достигают своей прямой цели — они помогают пережить темное время»,— сказал ученый.
Все опрошенные “Ъ” ученые подчеркивают, что Валерий Рубаков был «одним из главных столпов нонконформистской части РАН». Он участвовал в создании неформального объединения академиков «Клуб 1 июля». «В 2013 году правительство предлагало распустить РАН и создать новую организацию, чтобы прежние академики подавали заявления о вступлении туда,— вспоминает Михаил Садовский.— Тогда Валерий и еще несколько человек написали письмо, что делать это отказываются. Под ним подписались ведущие члены РАН, и в итоге правительство отказалось от идеи разогнать академию. Один из основных пунктов реформы РАН поломало именно это письмо». «Тогда академию прижали, но не раздавили»,— согласен Борис Штерн.
По словам господина Садовского, Валерий Рубаков оставался неформальным лидером «Клуба 1 июля» и «мог направить дискуссию в нужное русло», чтобы примирить людей разных взглядов: «Его умение найти правильные формулировки и прийти к компромиссу меня всегда удивляло».
«Самый значительный ученый начинающегося XXI века. Самый честный из великих ученых современности, всегда встававший на сторону добра,— говорится в некрологе "Клуба 1 июля".— Немного не дожил до Нобелевской премии за эффект Рубакова, один из красивейших в современной теоретической физике. Не увидел возрождения отечественной науки и восстановления РАН. Но никто не сделал для этого больше, чем он. Не знаем, что мы сможем без него».