В творческом центре "Митьки-ВХУТЕМАС" открыта выставка художника из Выборга Владимира Быкова.
"Дед был большой и красивый", — вспоминает художник Владимир Лапко. Общение с ним "контузило". Слегка пригретый в 1960-х сюрреалистической структурой — "Заочным народным университетом искусств", обучавшим самородков по переписке и вывозившим его на семинары в Старую Ладогу, он в конце жизни продавал свои работы в галерее Товарищества выборгских художников, но по-настоящему открыт был петербургскими художниками: митьками, Глюклей, Сергеем Денисовым.
В его наивных пейзажах (что вижу — то и пишу) поражают две вещи. Во-первых, обилие коров, к которым он относился с почти маниакальной нежностью: на шести картинах можно насчитать аж 51 буренку. И во-вторых, некая щемящая тоска, мечта о побеге, желание вырваться из плена карельских озер. Перелетные птицы, лодки у причала, парус на озере, обилие водных пространств — все свидетельствует об этом. Первое впечатление не обманывает. Его биография — местами легендарная — поражает воображение. Отвоевавшись, он в 1945 году поселился в Выборге, где работал, конечно же, маляром, но мечтал о городе своего детства Феодосии. В конце жизни мечта приобрела характер отчасти параноидальный: старик бродил вокруг Выборга, надеясь добраться до Крыма на лодочке. Хотелось бы верить, что его мечта исполнилась. Но на выбор — для пессимистов и оптимистов — целых три версии. По одной, сильно пьющему художнику ампутировали ногу, но он бежал из окна больницы по лестнице, сплетенной из разодранных простыней, смастерив протез из жестяного ведра. А вскоре из Феодосии пришла телеграмма: дескать, встретил хорошую женщину, пенсию переводите по новому адресу. Невероятная деталь — жестяное ведро, напоминающая о герое мультфильма Ольги Флоренской "Рассказ о чуде из чудес", делает эту версию вполне правдоподобной. По второй — побег состоялся, но добежать удалось только до Выборгского вокзала: поймали. По третьей — незадолго до смерти благородная галерея оплатила ему билет до Феодосии, где художник успел "пожировать" всласть.
Возможно, именно неодолимая мечта об ином, вольном мире и делает "самодеятельных художников" ценимыми искусствоведами "примитивами". "Таможенник" Руссо, открытый кубистами, как Быков — митьками, мечтал о Мексике, в которой якобы воевал в составе французского экспедиционного корпуса. Владимир Быков — о сказочной и обильной Феодосии. Поэтому "Берег Крыма" с белеющим парусом и лунной дорожкой — единственная работа, отмеченная не свойственной ему слащавостью. Художник Кирилл Шувалов называет его картины национальным достоянием, как Айвазовский и Шишкин. Что ж, в массовом сознании эти классики — такие же "коврики с лебедями", как и живопись Быкова. Но, в отличие от них, обреченных успехом на конвейерное производство, он писал только ради самой живописи, продлевавшей ему жизнь.
МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ