В воскресенье во Дворце молодежи завершился 5-й СКИФ — Международный фестиваль Сергея Курехина.
СКИФ был задуман как продолжение "Поп-механики" на метафизическом уровне. Переплавить на одной сцене в гротескную гармонию все формы творческого самовыражения конца века мог только Капитан: все прочее было бы подделкой. СКИФ честен, разводя по разным залам коллективы, число которых в этом году достигло рекордной отметки 90. Но зритель невольно страдает комплексом гоголевской невесты. Ах, если б вот к этим, которые зажигают народ в фойе цыганщиной, да приставить финских наяд из Me Naiset, напоминающих то психоделических ведьм, то голосящих баб, а фоном бы "дочь Монро и Кеннеди" Светлана Чапурина запустила свою жесткую, агрессивную версию знаменитой песни "Опустела без тебя земля", идеальный бы концерт вышел. Увы, приходится мотаться между залами, из которых душная и маленькая "Клубная сцена" вообще непригодна для нормального прослушивания, приходится пропускать, возможно, главное, часто слышать на вопрос "кто это?" конкретный ответ "не знаем" и сталкиваться с оргпроблемами, неизбежными при таком размахе. Некоторые из них решались неортодоксально. Одна девушка проникла во дворец, подкупив суровую охрану коробкой зефира в шоколаде, немедленно секьюрами съеденной.
На третью ночь Анастасия Курехина бродила по залам бодрящейся тенью и вежливо стыдила ВИПов, заболтавшихся за пивом в ущерб искусству.
Эксперты практически единодушны: сенсацией фестиваля стали музыканты из двух республик, разделенных в подлом мире политики морем крови, но единых в мире звуков. Певец из Азербайджана Алим Касимов, автор музыки к "Ашик-керибу" Сергея Параджанова, и его музыканты, играющие на таре, кеманче, нагаре и кларнете, буквально заворожили зал. Голос господина Касимова возносится до таких высот, что переходит в ультразвук. В тот же день армянский кеманчист Грант Айрапетян, к которому в полной мере применимо затрепанное слово "виртуоз", исполнением музыки Саят-Новы открыл для слушателей армянский романтизм, очень близкий — по ощущениям — оригинальному европейскому романтизму. Закавказский диалог затмил даже долгожданное выступление "Гонга Пьера Мерлена" (Pierre Moerlen's Gong), возрожденного в новом составе с участием петербургских музыкантов, в том числе замечательного барабанщика Екатерины (Кэт) Сидоровой. Похожий в своем балахоне на вестника из иного мира Олди, босой растафари с посохом из "Комитета охраны тепла" самим своим присутствием перешаманил даже потомственного тувинского шамана Николая Ооржака. По выражению одного московского критика, "своей грустной чернухой они разогнали Шамбалу" (интересно, куда?).
Самым сексуальным моментом фестиваля, безусловно, стал даже не концерт, а азартный музыкальный перформанс "Волков трио", обогащенного Леонидом Федоровым. Отношения бесконечно совершенствующегося Владимира Волкова с контрабасом напоминают изысканную садомазохистскую оргию. Одна слушательница, как под гипнозом, не моргая, всматривалась в руки музыканта: "Он же со струнами, как маньяк — с девушкой". Инструмент безоглядно отдается господину Волкову, но в том, что он делает это по любви, сомнений нет.
Несмотря на локальные всполохи чувственности, прогрессивной молодежи порой было нелегко выдержать обильную на фестивале интеллектуальную музыку, оправдывать которую принято ссылками на ее "медитативность". Минутами чистого отдохновения стало выступление привычного, но обаятельного Markscheider Kunst, на котором шли в пляс, побросав на пол дорогущие объективы, даже закаленные фотографы, и гротескный Псой Короленко (подробнее о нем читайте в пятницу на полосе "Культура"), с ласковым матерком проходящийся по музыкальной культуре современности. А совсем уж утомленные искусством зрители, покачиваясь, вперяли взоры в разноцветный психоделический фонтан, бивший на площадке для мини-гольфа.
МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ