На первом этаже Музея этнографии России, в левом крыле, за галереей "Колонизация русскими Сибири", размещена маленькая выставка об айнах. Народ этот еще сравнительно недавно заселял Южный Сахалин и Курилы.
Как уж случилось, что из всех полинезийцев айнам достались самые северные и неприветливые острова Охотского моря, выяснять антропологам. Таитянам довелось позировать Гогену, папуасам — встречаться с Миклухо-Маклаем, грозным маорийцам — пугать юных читателей со страниц романа "Дети капитана Гранта". А мирные длиннобородые айны оказались на островах холодных, засыпаемых на зиму снегом, в соседстве с воинственными русскими и японцами. Вот как отзывался об этом народе адмирал Иван Крузенштерн: "Такие подлинно редкие качества, коими обязаны они не по возвышенному образованию, но по одной только природе, возбудили во мне то чувствование, что я народ тот почитаю лучшим из всех прочих, которые доныне мне известны".
Уже к концу XIX века положение айнов было печально. Цивилизация привезла болезни и сломала привычный образ жизни. Посетив Сахалин, Антон Чехов писал: "В настоящее время айно, обыкновенно без шапки, босой и в портах, подсученных выше колен, встречается с вами по дороге, делает вам реверанс, и при этом взглядывает ласково, но грустно и болезненно, как неудачник, и как будто хочет извиниться, что борода у него выросла большая, а он все еще не сделал карьеры".
Жить на Южном Сахалине и русскому человеку было не слишком уютно: при последних Романовых там располагалась каторга. Айны постепенно вымирали и переселялись в соседнюю Японию. Последние из них покинули Сахалин и Курилы в 1945-м, после высадки советских десантников; 24 тыс. айнов до сих пор проживают на Хоккайдо. По последней переписи населения 1989 года только одна женщина на Сахалине записала себя айнкой.
На память о некогда населявшем весь Сахалин и Курилы народе на выставке представлена собранная русскими этнографами домотканая (из крапивы) одежда с геометрическими узорами — по большей части соединение зеленого и синего. Коллекция священных палочек "инау" (нечто вроде надгробных памятников), национальная одежда "аттус", образцы татуировок, орудия рыбного лова, луки и стрелы. Экспозиция восстанавливает и представления айнов о сакральном — в их пантеоне сосуществовали и высшее божество Песэ Камуй, и Аона (сын бога вяза), и тотем рода — медведь, его приносили в жертву и съедали на специальном зимнем празднике. Деревенские общины включали по 20 дворов и располагались вдоль речных берегов. Жилища имели прямоугольную форму и ограду из шестов и состояли из главной комнаты и сеней, соломенной крыши и стен из травы микантуса или бамбука. В середине крыши находилось крытое отверстие для выхода дыма. Вход был завешен тканью. Маты из травяной плетенки или звериных шкур прикрывали земляной пол в главной комнате.
Музей на площади Искусств — такой же рудимент столичного прошлого Петербурга, как Эрмитаж, Главный гербарий Ботанического сада или Пулковская обсерватория. Это зримый след того блестящего имперского прошлого, когда этнографы (часто вооруженные меткими австрийскими штуцерами) привозили в столицу обширнейшего государства мира коллекции со всего пространства между Курилами и Лодзью, Памиром и Шпицбергеном. Большая часть многочисленных народов обширной империи сейчас представлена только артефактами, в свое время собранными учеными-чудаками для музея, подобного которому нет в мире, кроме знаменитого лондонского Victoria & Albert.
ЛЕВ ЛУРЬЕ