В пятницу в Доме кино открылся международный фестиваль "Послание к человеку". Некоторые из фильмов первых дней могут претендовать на главные награды жюри.
К основным претендентам вряд ли относятся "Истории на супер 8 Эмира Кустурицы" (Super 8 stories by Emir Kusturica). Фильм про No Smoking Orchestra — рок-группу великого балканского хулигана — образцово скучен. Иконография жанра, в шутку называемого rockumentary, кристаллизовалась уже давно в работах братьев Мэйлз (Maysles) и Джулиена Темрла (Julien Temple). Практически у каждого западного ВИА есть такой фильм, где музыканты вылезают из автобуса с чемоданами, дурачатся в гримерке, корчат рожи в камеру. Кусочек концерта, кусочек "закулисья". Купившись на модное имя, зрители Дома кино полтора часа любовались постановочной "правдой жизни" и обнаженным торсом режиссера-гитариста.
Гораздо больше шансов на "Золотой Кентавр" у "бабушки новой волны" Аньес Варда (Agnes Varda). Ее "Сборщики колосков и я" (Les Glaneurs et la glaneuse) — характерный для тематики фестиваля гимн человечности. Спокойный, достойный и некрикливый. Начинается все в музее д'Орсэ с картины "Сборщицы колосьев" и перекидывается на собирателей из разных уголков Франции чего бы то ни было: оставшегося на поле картофеля, помидоров и яблок-паданцев, отбросов, сломанных кукол, старых телевизоров. Однако картина не о recycling или сверхбережливости, но о смерти. Часто кадр заполняют морщинистые, с пигментными пятнами руки семидесятитрехлетней режиссерши. Французское glaner значит не только подбирать колосья, но и вообще побираться, добирать. Фильм можно прочесть и так, что Аньес Варда жадно подбирает оставшееся ей время. Видно и что Франция, как никакая другая западная страна связана пуповиной с землей и земледелием. Страна не равна Парижу, а люди — не только студенты Сорбонны с их экзистенциальными кризисами и разговорами. Малые сии от бургундского виноградаря до марокканского иммигранта не унижены и не оскорблены.
Другая категория фильмов, обычно вызывающих благосклонность жюри — это работы о самой природе кинематографа, наследующие Blow Up. В австрийской черно-белой немой двенадцатиминутке "Копирование" (Copyshop) Виргила Видриха (Virgil Wildrich) есть и зернистый, имитирующий ранние ленты кадр, и нервная музыка, и обаятельный герой в жилетке с кафкианско-зощенковским лицом, и размышления о потере человеческой идентичности и нашествии симулякров. В духе какого-нибудь романа Павича или рассказов волшебных реалистов работник копировального бюро случайно копирует себя и сцены из своей жизни. Сперва он сталкивается со своим двойником, затем с "тройником", а после и вовсе идея двойничества и полифоничности попирается демографическим взрывом не перестающих удивляться клонов. Клерки в жилетках размножаются, как бактерии. Даже примитивный луддизм (герой вырывает штепсель ксерокса из розетки и уносит аппарат) не может спасти мир от обезличивания.
В этом и заключается главное послание к человеку со времен франкфуртской школы: "Берегите лица необщее выраженье. Будем разными. Все хороши." Но при декларируемом равноправии фестиваль — мероприятие конкурсное. Тут "кому-то повезет, а кому-то нет". Ставка на Варда.
СЕРГЕЙ ПОЛОТОВСКИЙ