Пришедшие в Мариинский театр обычным фестивальным вечером увидели и услышали нечто доселе небывалое на мариинской сцене. В больших чашах плескалась вода, она была не только главным визуальным объектом и всеобъемлющим символом, но и основным музыкальным инструментом "Водяных страстей по Матфею" знаменитого американского композитора Тан Дуна.
В квартете композиторов из разных частей света, которым штутгартская Баховская академия заказала "Страсти-2000", Тан Дун представлял Америку. Этот выбор предопределил судьбу американских "Страстей": они говорят на интернациональном языке с восточным акцентом и исповедуют объединенную христианско-буддистскую веру. Тан Дун предлагает глобальный синтез, поскольку убежден, что прежние оппозиции исчезают. Восток и Запад объединяются в его сочинениях так же естественно, как экспериментальное и традиционное, элитарное и популярное: никакого столкновения, вызова или эффекта контраста. Здесь авангардная инструментальная техника, монгольское обертоновое пение и всплески воды — не представители разных традиций, но равноправные выразительные средства, слова единого языка.
Результат — музыка выдающейся красоты, которая получает должную визуальную оправу в простом, но эффектном шоу: по-голливудски прекрасные певица и скрипачка, ритуальный танец ударника, священнодействия композитора-дирижера, брызги воды. Когда участники склонились к чашам для финального священнодействия и лучи прожекторов выхватили из темноты только мерцание воды в прозрачных сосудах и лица, сияющие призрачным отраженным светом, показалось, что ты на мгновение попал внутрь какого-нибудь фильма Гринуэя.
Тан Дуну аплодировали стоя, долго и восторженно. Для многих явилось открытием, что современная музыка может быть так позитивна и так неотразимо привлекательна.
ОЛЬГА МАНУЛКИНА