В четверг в петербургском Доме журналистов прошло вручение премии в области фантастической литературы им. А. и Б. Стругацких (АБС-премия).
Гостей встречал транспарант, на котором было начертано: "Думать — не развлечение, а обязанность". Тут стоило, конечно, остановиться и задуматься, но никто этого не делал, потому что уже начался праздник, и финалисты уже прокатились на теплоходе. Один писатель ударился в воспоминания: "Выхожу я, машину оставил. Кругом — четыре кабака...". Финалист Михаил Веллер наседал на какого-то мужчину: "Ну что ты пьешь? Ну что ты заметался, как раненый зверь?" Тот обиженно восклицал, обращаясь сразу ко всем: "Вот так он и пишет! — и что-то вспомнив: — А на пароходике? Что на пароходике?! Кто у меня на пароходике все выхлебал?! И кто же?..".
Тут, к счастью, началась церемония. Вел ее убеленный сединами господин с красивым баритоном. Он сообщил публике, что сейчас в зал войдут все главные действующие лица "вместе с журналистами и поклонниками". После чего появились финалисты, за которыми шли три барышни в полупрозрачных туниках. Публика, состоящая главным образом из немолодых мужчин, заметно оживилась.
Борис Стругацкий восседал на красивом троне. Он рассказал, что в этом году был настоящий взрыв фантастической литературы, и жюри пришлось прочесть 600 названий, а сам он прочел 80. В какой-то момент Борис Натанович употребил выражение "по моему, братьев Стругацких, мнению...", что прозвучало странно, но солидно.
На сцену вызвали почетного гостя Алексея Германа. Тот вышел, поцеловался с Борисом Стругацким и смущенно спросил: "А что я должен делать?" "Поздравлять!", — подсказал баритон. Режиссер, снимающий сейчас фильм "Трудно быть богом", покорно поздравил. Когда он уходил, баритон напутствовал его вдогонку: "А теперь вы должны снимать". Господин Герман скривился и промолчал.
Потом была художественная самодеятельность: крупная девушка изображала музу, играли Вивальди, фокусник долго крутил какие-то шарики, пока один из них не грохнулся на пол. Дошла очередь до речей финалистов. Михаил Веллер пересказал рассказ Пола Андерсона. Павел Крусанов удивился, почему он здесь. Запомнился публицист Сергей Переслегин: он скромно заметил, что своим эссе "открыл принципиально новый этап в исследовании будущего". Но всех затмила супружеская пара Дяченко из Киева, написавшая роман "Армагед-дом". Сергей Дяченко подробно рассказал, как он долго и безуспешно ухаживал за Мариной Дяченко. В конце концов, вспоминал он, та спросила: "Ты 'Властелин колец' читал? — Нет. — А Урсулу Ле Гуин знаешь? — Не-а". Уже с потухшими глазами Марина задала последний вопрос: "А Стругацких?" Тут настал триумфальный миг для Сергея — это были его любимые авторы. "И все стало хорошо", — подытожил украинский фантаст.
Наконец, перешли к награждению. Член оргкомитета, разрывавший конверт, попытался сострить: "Самое главное — правильно достать". "Достали уже!", — с готовностью отозвались в зале. Премию за публицистику посмертно получил Анатолий Бритиков — что по-человечески понятно. Ну а главная "гайка" — за роман "На чужом пиру" — отошла плодовитому петербуржцу Вячеславу Рыбакову. Победитель был краток. Он пожелал, чтобы его "имя и дальше упоминалось рядом с именами Стругацких". После чего осекся и поправился: "Иногда".
СТАНИСЛАВ ЗЕЛЬВЕНСКИЙ