21 августа мэр Москвы Гавриил Попов принял решение о национализации имущества московского горкома партии. 23 августа Ельцин подписал указ о приостановлении деятельности КПСС на территории России. Компартии, обвиненной в "пособничестве заговорщикам", очевидно, придется заплатить не только имуществом, но и самой политической жизнью.
Краткий курс истории КПСС, похоже, дописан. Семь из восьми членов ГКЧП — члены ЦК КПСС, а член Политбюро Олег Шенин был, по словам Михаила Горбачева, среди тех, кто 18 августа требовал от него отречения. Победители сделали вывод, что события 19--21 августа — это "коммунистический заговор".
Однако на протяжении двух первых и решающих дней (19 и 20 августа) руководство КПСС не спешило заявлять о своей позиции. По достоверным сведениям из аппарата КПСС, большинство членов Политбюро и сотрудников секретариата не было посвящено в планы "восьмерки". Когда же было объявлено о создании ГКЧП, многие партийные секретари на местах восприняли новую власть как законную и конституционную. Ряд депутатов Моссовета утверждают, что лидер коммунистов столицы Юрий Прокофьев уговаривал признать власть комитета и мэра Гавриила Попова, и вице-мэра Юрия Лужкова, и и. о. председателя Моссовета Леонида Белова. Но в Политбюро единства не было: 20 августа те же Прокофьев и Шенин вышли из его состава, так и не добившись от коллег определенного заявления о поддержке ГКЧП.
Утром 21 августа секретариаты ЦК КПСС и КП РСФСР потребовали от Янаева, чтобы все действия властей были конституционными, а заместитель Горбачева по партии Владимир Ивашко — встречи со своим патроном. Все они опоздали.
За ликвидацией ГКЧП последовала ликвидация структур КПСС. "Ездил я сегодня по городу и все думал: члена ЦК КПСС, министра обороны Язова — к высшей мере!" — простодушно поделился своими размышлениями с телезрителями отчисленный из рядов КПСС полковник Руцкой. Но сначала победившая демократия посягнула на партийное имущество. 21 августа Гавриил Попов национализировал все имущество МГК КП РСФСР. В тот же вечер управляющий делами мэрии Василий Шахновский опечатал здание МГК, приказав своим подчиненным произвести то же самое с райкомами. Этому воспротивился лишь председатель Краснопресненского райсовета Александр Краснов, объявивший постановление мэрии незаконным. 22 августа в 15 часов несколько тысяч беспартийных блокировали все подъезды ЦК КПСС и ЦК КП РСФСР. Фасад здания быстро украсили незатейливые надписи типа: "Сегодня ЦК, завтра ЗК", а немногих пытавшихся выйти встречали криками (в зависимости от пола): "Бандит!" или "Коммунистическая подстилка!".
Просидев около полутора часов в осаде, — рассказывал корреспонденту Ъ член ЦК КПСС Алексей Пригарин, — мы передали в приемную Горбачева просьбу помочь нам выбраться. В 16.15 прибыл полковник милиции, заявивший в мегафон, что он зам. начальника ГУВД. Он потребовал от работников ЦК взять личные вещи и разойтись по домам, пригрозив задержать замешкавшихся. Я выходил из здания вместе с Юрием Прокофьевым, -рассказал Пригарин. — На выходе нас окружила толпа. Кто-то кричал, что Прокофьева надо бить, кто-то уговаривал не пачкать руки. Его спасли только два офицера милиции. Намеченный на этот день пленум МГК не состоялся — за отсутствием помещения.
В шестом часу Борис Ельцин, быстро угадавший настроения московских масс, подписал указ о приостановлении деятельности КП РСФСР ("для разрядки", как выразился сам) под слабые протесты Горбачева и бурные аплодисменты российских депутатов. После этого в здании ЦК российские депутаты начали обыск. Пока данные о его результатах не объявлены.
Не лучше приходится коммунистам и в других союзных республиках. 22 августа указ о департизации принял президент Казахстана (он же пока первый секретарь ЦК компартии республики), а на следующий день аналогичное решение принял президент Молдовы Мирча Снегур. В Латвии и Литве полиция заняла здания республиканских комитетов компартии, а парламенты приняли решения об аресте их первых секретарей. Руководитель КП Латвии Альфред Рубикс взят под стражу 23 августа. На предварительно намеченном на 27 августа пленуме ЦК КПСС коммунистам предстоит "считать раны, товарищей считать". И похоже, их ждет теперь, по выражению первого секретаря Алтайского крайкома КП РСФСР Виталия Сафронова, "партработа в шалаше".
ЕВГЕНИЙ Ъ-КРАСНИКОВ