"Геликон" открыл парад "Масок"

       Фестиваль "Золотая маска" в Петербурге начался спектаклем театра "Геликон-опера" "Леди Макбет Мценского уезда", удостоенного четырех "Масок". Приветствуя московских гостей, председатель комитета по культуре Евгений Колчин в десяти предложениях девять раз просклонял эпитет "замечательный". В этом он ориентировался на решение жюри, которое оценило геликоновскую "Леди" как "лучший оперный спектакль", с "лучшим режиссером", "лучшим дирижером" и "лучшей исполнительницей женской роли".

Театр "Геликон", славящийся своими нетрадиционными интерпретациями классики, исправно номинируется на "Маску" каждый год во всех оперных номинациях, а его режиссер Дмитрий Бертман был дважды удостоен премии: в 1998 году за "Кармен", в 1999-м за "Царскую невесту". На фоне утомленного консервативным наследием Большого и сдержанным Театром Немировича-Данченко "Геликон" воспринимается в Москве как самый авангардный и продвинутый по режиссерской части оперный коллектив. Обычно любую оперу Бертман и его постоянные художники Игорь Нежный и Татьяна Тулубьева превращают в провокационное шоу, которое непременно должно эпатировать публику — действие переносится в другую эпоху, меняются мотивы поведения персонажей, иногда "подправляются" и намерения композиторов. Пресса живо обсуждает шокирующие находки постановщиков, а зрители разубеждаются в рутине оперного театра.
       В "Леди Макбет" использованы все наработанные приемы: "новые русские" в производственном интерьере американского боевика, хор отплясывает техно, канкан, рок-н-ролл в духе бродвейского мюзикла. Садомазохистские костюмы, кожаные фартуки, неизбежные декольте, фривольные позы. Возникает ли конфликт с музыкой? В меньшей степени, чем в других спектаклях Бертмана, так как бытовой очерк Лескова в либретто молодого Шостаковича и Прейса уже был "хулигански" переписан, а в партитуре фарс соседствует с пронзительной лирикой, а гротеск с трагедией, от подобных перепадов слушателя бросает из жара в холод. Бертман упивается откровенностью музыки, позволяя фантазии разгуляться, не изменяя ни ноты оригинального текста. Если в мариинской "Катерине Измайловой" Ирина Молостова акцентировала социальную драму униженной и борющейся за свободное чувство героини, то "Геликон", обращаясь к первой версии оперы — "Леди Макбет", напирает на страсть, на похоть как главную движущую силу действия. Поэтому в московском спектакле герои совокупляются при малейшем намеке музыки и без него. То, что в Мариинке режиссер укрывала героев за пологами, доверяя музыке живописать все перипетии любовных страстей, здесь со смаком представлено во всей откровенности. Но не раскрытые скобки ремарок, а именно добавленные, придуманные режиссером сцены заставляют думать о какой-то навязчивой idea-sex. В поединке высокого и низкого жанров Бертман — на стороне последнего, все сатирические эпизоды оперы отработаны блестяще, а молодая азартная труппа разделяет его удовольствие от шостаковического гротеска.
       Хотя геликоновский оркестр в Александринке звучал жидковато (маловато струнных для многоярусного театра), Владимир Понькин по праву заслужил "Золотую маску", добившись от этого коллектива подобного уровня. Убедительна была и Анна Казакова, нашедшая для Катерины столь разные вокальные краски.
       После спектакля артисты поздравляли своего дирижера с 50-летием — с речами, шутками, с подношением хрустальной дирижерской палочки. Маэстро непринужденно опробовал подарок, взмахнул — и из ямы грянул троекратный туш. И все это после трагического финала оперы. Московский стиль у них такой, что ли?
       АННА ПЕТРОВА