В минувшую среду на Фестивале старинной музыки в Капелле вил гнезда из нидерландских любовных песен ансамбль Currende. С песнями так и обращались в XVI веке. На один и тот же текст разные композиторы сочиняли разные мелодии, которые затем аранжировали в трех-четырехголосные композиции, упрощали до мелодии с аккомпанементом и к ним присочиняли новый текст. Оказалось, что Currende тоже представляет собой своеобразное гнездо, состоящее из вокального ансамбля "Capella Currende", инструментального "Consort Currende" и целого оркестра "Concerto Currende".
В Петербург основатель всей этой корпорации музыкантов-аутентистов Эрик ван Невель (Erik van Nevel) привез трех солистов и инструментальный ансамбль из шести человек. В их исполнении вполне аутентичная техника, позволяющая лютне, флейтам, старинному тромбону, фиделю (предку скрипки) и двум виолам да гамба заменять "недостающие" вокальные голоса, оказалась весьма эффективной. "Вкусные" инструментальные тембры разнообразили звуковую палитру и в то же время сливались с вокальными голосами в единый консорт. Яркий, открытый, исторически достоверно "жужжащий" вокал двух высоких теноров и сопрано звучал, в свою очередь, "по-инструментальному" чисто и энергично. Тесный вокально-инструментальный союз придал изощренной материи ренессансных полифонических композиций плотность, даже телесность. Вместо "небесной ангельской музыки" (типичный штамп восприятия ренессансного многоголосия) Currende исполнял музыку земную и вполне человеческую. Как, пожалуй, и должны звучать благородные любовные песни.
Тремя столпами, на которых держался весь концерт, стали три части из разных месс, также принадлежащих тем или иным голландским "песенным гнездам". По широко распространенной традиции XV-XVI веков, мелодии популярных песен часто использовались как главные, "несущие" голоса в полифонических духовных сочинениях, в частности, в мессах. Вместе с мелодиями любовные песни отдавали мессам и названия. В Капелле вечер начался с исполнения Kyrie eleison из "Missa Myn Liefkens Bruyn Ooghen" (первая часть из Мессы Ноя Баулдевайна (Noe Bauldeweyn) "Карие глаза моей возлюбленной"), в середине прозвучала Gloria из "Missa Gy sijt de wertste boven al" (вторая часть Мессы Иоганнеса Гизелина (Johannes Ghiselin) "Ты дороже всего"), а последним номером концерта стал Agnus dei из "Missa In Mynen Sin" (последняя часть мессы Александра Агриколы (Alexander Agricola) "В моих желаниях"). Эти три духовные композиции — стройные, строгие и одновременно блестящие оказались не только музыкальными кульминациями вечера. Благодаря им вполне светский концерт обрел очертания укороченной мессы (без средних частей Credo и Sanctus), какие служат в католических храмах по будням.
Эта конструкция концерта, вскрывающая естественное для эпохи Возрождения единение светского и духовного начал, по-видимому, показалась ансамблю Currende чересчур действенной. Чтобы продемонстрировать во всей красе те самые "песенные гнезда", которые являются законной гордостью нидерландской музыки XVI века, исполнители решили смешать жанры концерта и музыкально-литературного вечера. В результате, музыка перемежалась чтением текстов песен на голландском языке (а также, с помощью Марины Решетиной, и на русском в ее собственном переводе), что производило подчас несколько комический эффект. К счастью, такой простой и дешевый способ развлечения публики не смог отвлечь от самой музыки — кажущееся единообразие даже вполне "второстепенных" произведений легко преодолевалось блестящим исполнением Currende. А значит, операция по свиванию редко звучащих сочинений нидерландских композиторов Ренессанса в "песенные гнезда" удалась.
ОЛЬГА КОМОК