Депутаты намерены до конца осенней сессии внести в Госдуму законопроект о психологической помощи в России. Как выяснил “Ъ”, сейчас есть целых пять вариантов документа, но все они похожи на 95%, а оставшиеся 5% приходятся на «нюансы», о которых спорит профессиональное сообщество. Один из главных — о требовании к уровню образования. Разработчики законопроекта хотят разрешить называться психологами только тем, кто окончил профильный специалитет, бакалавриат или магистратуру. Но специалисты указывают, что за последние 30 лет было подготовлено много кадров, которые не имеют формального базового психологического образования. И если закон этого не учтет, до 20% практикующих психологов могут оказаться в нелегальном поле.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Комитет Государственной думы по делам семьи, женщин и детей до конца осенней сессии намерен внести в Госдуму законопроект о психологической помощи в России. Вице-спикер парламента Анна Кузнецова еще летом объясняла «Парламентской газете» его необходимость тем, что граждане, желая получить помощь, «иногда встречаются с шарлатанами, которые, пройдя какие-то непонятные курсы, выдают себя за специалистов и разрушают не только семьи, но порой и жизни».
Руководитель комитета Нина Останина уточняет, что окончательного документа еще нет, но «есть понимание того, что должно быть в законе». Член рабочей группы, президент Российского психологического общества (РПО), декан факультета психологии МГУ Юрий Зинченко рассказал “Ъ”: закон установит, кто является получателем психологической помощи и какими он обладает правами и обязанностями; кто является психологом и какие требования предъявляются к его образованию, практической деятельности, к прохождению аттестации.
По словам господина Зинченко, существует пять версий законопроекта.
Одну из них в начале октября опубликовала «Психологическая газета». В этом тексте обозначены требования к уровню образования: психологом может называться только тот, кто имеет высшее профильное образование не ниже специалитета или магистратуры. Отметим, до недавних пор таких требований вообще не было: только 14 сентября 2022 года правительство утвердило профстандарт «Психолог-консультант». Там говорится про специалиста с высшим образованием либо прошедшего переподготовку. Однако какого уровня и какой направленности должно быть образование, в стандарте не указано.
Профессиональное сообщество негативно оценило этот вариант. «На 24 страницы законопроекта у меня 113 вопросов,— комментирует психолог Иона Гусаченко, методист онлайн-школы "Чистые когниции".— Крайне важно, чтобы этот законопроект делали в содействии с бизнесом, практикующими психологами. Рассматривали его на актуальность и реальную проблематику. И выращивали его снизу, а не сверху».
Декан факультета психологии СПбГУ Алла Шаболтас и президент Санкт-Петербургского психологического общества Светлана Костромина, члены экспертной группы по разработке законопроекта, заявили “Ъ”, что это не финальный документ. Более того, эксперты работают сейчас над совсем другим вариантом. По мнению госпожи Шаболтас, публикация этого проекта была не случайной: это сделали, чтобы «испугать, дискредитировать и перевернуть всю идею регулирования, которое на самом деле должно быть только во благо».
Однако руководитель думской рабочей группы по психологическому благополучию населения Алексей Богачев заверяет, что все проекты закона похожи на 95%. Оставшиеся 5%, по его словам, это «нюансы», о которых спорит профессиональное сообщество.
Как раз среди них находится требование к уровню образования. Светлана Костромина утверждает, что в этом вопросе необходимо учитывать «принципиальную позицию» всего профессионального сообщества о том, что базовое психологическое образование необходимо. По ее словам, одни предлагают считать «базовым» уровнем бакалавриат, другие — специалитет и магистратуру. Однако сложность, продолжает госпожа Костромина, в том, что за последние 20–30 лет появилось много психологов, которые вообще не имеют такого образования и только лишь проходили переподготовку: «Мы обсуждаем, что в этой ситуации делать. Например, предусмотреть переходный период. Может быть, в профессии останутся те люди, которые давно работают». В опубликованном варианте законопроекта на переходный период отводится год. Но в открытом письме в РПО частнопрактикующие психологи просят дать им семь лет, а также аккредитовывать программы переподготовки, а не самих специалистов.
Соосновательница онлайн-школы психологических профессий «Психодемия» Мария Данина считает, что в законопроекте должны быть предусмотрены процедуры по учету образования тех, кто его получал до вступления в силу изменений, иначе большое количество коллег останутся в серой зоне. По оценке госпожи Даниной, до 20% практикующих специалистов могут уйти в нелегальное поле, если закон не учтет их положение.
Еще в опубликованном «Психологической газетой» документе говорится о процедуре аттестации психологов, а также о необходимости сообщать информацию о клиентах по запросу государственных органов, в том числе ФСИН. Алла Шаболтас утверждает, что в законе планируется описать виды психологической деятельности, в том числе анонимную помощь, помощь недееспособным и несовершеннолетним в критических ситуациях (возможно, без согласия родителей).
Кроме того, планируется ввести понятие «психологическая тайна».
«Обсуждались крайне исключительные случаи, когда по запросу суда или органов дознания психолог обязан сообщить о факте обращения, но при этом личная информация остается в поле конфиденциальности,— уверяет госпожа Шаболтас.— Основной целью законопроекта является защита и забота о потребителях психологической помощи. Чтобы это было и доступно, и безопасно, и профессионально. Однако педалируется идея, что закон ужесточит положение. В основном это пишут люди из коммерческих образовательных и помогающих структур, которые никогда не оказывают бесплатные услуги. Но если мы говорим о широкой доступной психологической помощи, то это обычно госсистема».
Мария Данина утверждает, что профсообщество давно ждет закон, который бы помог бороться с «основными врагами»: к ним она относит некомпетентных специалистов и людей, сочетающих психологию с духовными практиками и ненаучными подходами. «Но тот закон, который ждет сообщество, отличается от проекта, разрабатываемого сверху,— говорит госпожа Данина.— Потому что главный интерес разработчиков — это люди, которые работают психологами в государственных институциях, в школах, в тех областях, которые как раз зарегулированы. У частных практиков как не было на что опереться, так и нет».