«Мне не хотелось идти на компромиссы»

Часовщики Chopard остались верны себе. Они не только представили в Женеве целую серию удивительных моделей, в том числе трилогию репетиров Sound of Eternity, но и перевезли из Базеля свой павильон.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— 25 лет назад вы создали L.U.C, начав одну из удивительных глав в истории современного часового дела.

— Ну не совсем создал, скорее дал новую жизнь. L.U.C появились в честь Луи-Улисса Шопара и его предприятия, основанного в 1860-м, то есть существовавшего куда дольше, чем 25 лет.

— Что бы произошло, если бы вы не пустились тогда в эту авантюру?

— Вероятно, Chopard имела бы совершенно другое лицо и, может быть, не чувствовала бы себя такой свободной, как сейчас. У нас не было бы собственных механизмов, и мы бы не могли выпускать те чудесные вещи, с которыми знакомим вас на нынешнем Watches & Wonders. Мы бы не сделали новую марку, такую интересную как Chronometrie Ferdinand Berthoud. Так что сами видите, все сложилось бы иначе. Но теперь мне это трудно себе представить, кажется, что по-другому и быть не могло.

— Сегодня L.U.C стал базой для множества интереснейших часов, думали ли вы в свое время, что этот механизм окажется основой всего вашего часового царства?

— Я надеялся, что L.U.C будет нам полезен, но он не перестает меня удивлять.

Во всяком случае, я предвидел, что механические калибры будут жить еще очень долго и никакая электроника их не заменит.

Мы были обязаны ими обзавестись.

— Но в то время было множество готовых механизмов за сравнительно небольшие деньги.

— Это правда, но я не был уверен, что всегда смогу полагаться на сторонних производителей. Это во-первых, а во-вторых, это были не те механизмы, о которых я мечтал, которыми я хотел бы украсить наши часы. Мне не хотелось идти на компромиссы. Вы знаете, что так же, как часы, я люблю автомобили. Так вот, мне никогда не нравилось, когда у разных автомобилей одна и та же платформа. Это вопрос аутентичности.

— И теперь у вас самый шикарный базовый механизм в Швейцарии. Но в этом году вы добавили к мануфактурному хронографу плавающие бриллианты Happy Sport. Я считал Happy Sport самостоятельным, отдельным украшением для довольно простых в своей основе часов, а здесь часовое усложнение соединено с декоративным.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Это не в первый раз. Был уже хронограф Happy Sport, за исключением того, что тот хронограф был кварцевым. У Happy Sport множество лиц, это и часы для ныряльщиков, и хронограф, и даже турбийон. Почему бы и нет? Зачем себя ограничивать?

— Поэтому вы поставили турбийон в часы Alpine Eagle? Мне всегда казалось, что максимальный уровень сложности для спортивных часов — это хронограф.

— Отчасти да. Но я думаю, что сейчас есть спрос на такие модели, приходят новые клиенты, другие коллекционеры с другими вкусами. Не все они, как мы с вами, считают, что часы с турбийоном должны быть в тонком золотом корпусе на кожаном ремешке. Теперь люди говорят: хочу турбийон в спортивных часах с интегрированным браслетом. Снова вспомним про машины. Bentley всегда была Bentley. Никому раньше не приходило в голову выпустить внедорожник Bentley. Я всегда предпочту мой Land Rover, потому что мне кажется, что он рожден для этого, но есть люди, которые находят радость в обладании внедорожником Bentley. Должны ли мы считать, что только наша позиция правильная, и гнать таких покупателей из магазина? Я так не думаю. Я думаю, лучше создать для них нечто прекрасное, соответствующее их ожиданиям. Но не поступаясь логикой и вкусом.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Sound of Eternity, трилогия ваших часов с голосом, имеет невероятный успех. Все модели уже раскуплены.

— Я и сам удивлен. Я был убежден, что они найдут своих владельцев, но не ожидал, что так быстро! Сегодня мне пришлось мирить коллекционеров. У меня был заказ на часы с прозрачным корпусом Full Strike Sapphire, но другой коллекционер захотел во что бы то ни стало их купить.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Откуда люди узнают о ваших новинках? Работа ФСБ или ЦРУ?

— Нет, просто социальные сети мощнее любой разведки.

— У некоторых ваших часов сразу три сертификации — COSC, Poincon de Geneve и Qualite Fleurier. Так ли важно их иметь?

— Вполне можно было бы сертифицировать себя самим, так делают многие. Но я думаю, что сертификация держит в форме, это как экзамен, который все равно надо сдать. 25 лет назад мы сертифицировали механизм L.U.C как хронометр, и с тех пор делаем это для всех механизмов, кроме тех, у которых не предусмотрена секундная стрелка. Женевское клеймо Poincon de Geneve говорит о корнях марки в Женевском кантоне. Важно беречь традицию. Qualite Fleurier мы создали вместе с Мишелем Пармиджани, но, к сожалению, мы сейчас единственные, кто проходит эту сертификацию.

— Мы беседуем с вами в той же гостиной, что когда-то в Базеле. Но ведь мы в Женеве! Вам важно сохранить ваш мир?

— Мы как улитка — переехали с нашим домиком. Когда мы здесь, внутри, это и вправду как в Базеле, чувство очень странное, надо привыкнуть: каждый раз, когда я выхожу вечером, я ищу трамвай и знакомые очертания базельской Мессеплац. Но это было в другой жизни. В другом мире.

Беседовал Алексей Тарханов