Обозреватель «Ъ» Сергей Строкань
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Обозреватель «Ъ» Сергей Строкань
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Меньше чем за две недели до саммита лидеров G20, намеченного на 15–16 ноября на индонезийском острове Бали, появляется все больше оснований назвать его самым странным и противоестественным действом в международных отношениях 2022 года. Точнее, в том, что от них осталось в условиях российской операции на Украине.
В истории G20 такого еще не было.
С одной стороны, к ноябрю накопилась критическая масса кризисных факторов, когда слова «рецессия», «голод», «зима», «энергетический кризис» мелькают в заголовках все чаще. С другой стороны, еще никогда раньше члены «двадцатки» не демонстрировали столь явного отсутствия интереса к глобальному антикризисному менеджменту, который невозможно вести силами только коллективного Запада или только «глобального Юга».
Саммит на Бали все ближе, а о повестке никто не говорит, словно спешить некуда. Всем явно не до этого.
Голова болит о другом. Все новости про G20 сводятся исключительно к тому, кто приедет, а кто не приедет, кто с кем встретится, и, если да, то на каких условиях, кто кого проигнорирует и почему, будет ли сделано коллективное фото.
Главная тема сама собой аннигилировалась, вместо нее всплывает несколько занимающих всех боковых сюжетов — Байден—Си, Байден—Путин (если это будет именно Путин) и Украина. Под эти сюжеты и заточены все заявления перед G20.
Поставившая этой весной задачу исключить Россию из G20, администрация Байдена уже осознала неосуществимость этой идеи. Очередным подтверждением этого стало прозвучавшее на этой неделе заявление Джона Кирби о том, что Вашингтон не требует от Индонезии отозвать приглашение Москве и вообще никак не вмешивается в формирование списка участников.
И только украинская сторона, которая еще не успела осознать, что американская концепция относительно участия России в G20 уже изменилась, упорно зовет «двадцатку» в поход за исключение Москвы. «Путин открыто признал, что он приказал наносить удары по гражданскому населению Украины и энергетической инфраструктуре… Ему нельзя позволить сидеть за одним столом с мировыми лидерами»,— напутствовал на этой неделе мировых лидеров официальный представитель МИД Украины Олег Николенко. Таким образом, не входящая в G20, но приглашенная на Бали по настоянию США Украина не намерена быть гостьей c одноразовым входным билетом или робкой ученицей. В G20 она позиционирует себя уверенной учительницей, пытаясь высоко нести знамя глобального похода против России.
Что же касается России, то с момента начала подготовки к саммиту G20 она, с одной стороны, вошла в еще больший клинч с Западом, с другой — ощутимо укрепила связи с незападным крылом «двадцатки» — Китаем, Индией, Бразилией, Турцией, Саудовской Аравией и председательствующей Индонезией.
Принятые незадолго до саммита G20 решения о создании газового хаба в Турции или снижении добычи нефти в рамках ОПЕК+ показали, что одна часть «двадцатки» все чаще берет на себя инициативу, не видя возможности согласовывать это с западным крылом. В этой ситуации G20 все больше отводится роль инструмента мировой гибридной войны, ведущейся средствами дипломатии. Хотя стоило бы не воевать, а договариваться.