Вчера исполнилось 100 лет со дня основания Российского этнографического музея. Датой рождения там считают 1902 год, когда Николай II подписал указ о создании этнографического отдела Русского музея. По случаю юбилея в РЭМ прошло торжественное заседание с участием губернатора Владимира Яковлева и министра культуры Михаила Швыдкого.
Празднество состоялось в самом внушительном помещении музея — Мраморном зале. В ожидании главных гостей нарядные сотрудники слушали музыку: несколько женщин в национальных костюмах распевали неактуальную "Ой, мороз, мороз", а струнный квартет глушил их "Менуэтом" Боккерини. Когда господа Швыдкой и Яковлев появились в музее, музыканты испуганно разбежались, и начальство в тишине принялось рассматривать выставку "Семь ступеней совершенства". Все семь ступеней были пройдены государственными мужами на удивление быстро.
Открыл заседание директор музея Владимир Грусман. "Это день, редкий в жизни даже не одного, а нескольких поколений", — метко подметил он. Директор назвал свое учреждение "символом примирения", "домом народов" и "рекой, в которую слились многие ручейки". После этого он стал так тепло и пространно благодарить Министерство культуры и лично Михаила Швыдкого, что стало ясно — это неспроста. Так и оказалось: в финале речи господин Грусман прозрачно намекнул, что у музея серьезные проблемы с фондохранилищем и нужны деньги: "Хотя мы, конечно, понимаем, что это слишком тяжкое бремя для бюджета".
Владимир Яковлев, как обычно, компенсировал некоторые особенности своего ораторского дара непритворной экспрессией. "Дорогое музейное сообщество! Я вижу столько светлых голов!", — воскликнул губернатор. "Владимир Моисеевич сказал несколько слов об истории этого зала — и я сразу по-другому на него посмотрел, — продолжал он и тут же поспешил оговориться, — хотя и раньше здесь бывал много раз". Господин Яковлев также высказал предположение, что "сам Бог велел реставрировать фасады Этнографического музея", и городские власти по мере сил с этой задачей справляются. Закончил губернатор предсказуемо: "Уверен, что Михаил Ефимович еще раз пересмотрит адресную программу".
Михаил Ефимович, таким образом, оказался в щекотливом положении — однако хранил олимпийское спокойствие. Министр зачитал телеграмму от Валентины Матвиенко, вручил несколько наград заслуженным сотрудникам. Пофилософствовал: "Одно время в СССР, да и не только, нам говорили, что мы должны любить друг друга, потому что мы одинаковые. Этнографический музей учит нас любить друг друга, потому что мы разные". Поделился интимным: "Когда в Неве поднимается уровень воды, мне в страшном сне снится цокольный этаж Этнографического музея". И, наконец, перешел к делу: "Я понимаю, что в министре культуры все склонны видеть сантехника, кровельщика, дворника... Уверен, что к 300-летию музея многое здесь изменится к лучшему". Оратор, очевидно, оговорился — но сидящие в зале захихикали довольно грустно.
Ничего не оставалось, как перейти к поздравлениям от коллег, и те не заставили себя ждать. Когда к микрофону вышел директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, человек сорок вскочили с первых рядов и плотной стеной встали за его спиной. "Мы пришли к вам с дарами", — сообщил господин Пиотровский. Дарили цветы, медали, картины, каталоги и даже чучела сов. Очередь двигалась нескончаемым потоком, и каждый поздравляющий норовил еще сказать несколько слов. "Спасибо! Спасибо, что подошли..., — раздавался из-за спин слабеющий голос Владимира Грусмана, — но мне очень тяжело держать такое количество подарков". Попытки восстановить регламент оказались тщетными. Губернатор тихонько выскользнул из президиума и проследовал в музейное кафе. А когда начали читать поздравления в стихах, туда сбежал и министр.
СТАНИСЛАВ ЗЕЛЬВЕНСКИЙ