Вчера в кинотеатре "Паризиана" начался 35-й фестиваль японского кино в Петербурге. Понять, что представляет из себя японский фильм даже по подробейшей аннотации, невозможно. "Лицо" Сакамото Дзюндзи — "психологическая драма" о старой деве-убийце. Для европейцев убийство — повод для психологических страданий. В Японии оно может стать отправной точкой бурлескных приключений. Мелодрама "Нагиса" Конума Масару получила в 2001 году приз Берлинского фестиваля в номинации "Лучший детский фильм". Но, судя по нашумевшей "Королевской битве", единственно доступный метод обучения японских школьников: вывезти на необитаемый остров и мочить. "Дора Хэйта", кажется, предсказуемее. В историческом фильме меча, поставленном 87-летним Итикава Кона по давнишнему, 1969 года, сценарию четырех киноветеранов, среди которых был и Куросава, храбрый и похотливый судья громит всевластных якудза в непослушном феодальном княжестве. Пользуется он приемами заимствованными из "черных" гангстерских романов. Ажиотаж вокруг этого ритуального фестиваля связан не столько с тем, что билеты на него бесплатны, сколько с популярностью всего японского. Хотя японское кино меньше всех прочих национальных кинематографов должно располгать к модной лихорадке.
ЕВГРАФ БРОДСКИЙ