Второй международный фестиваль балета "Мариинский" завершился гала-концертом. Как и в прошлом году, к финишу дошли не все обещанные танцовщики. Но потери никто не заметил: на сей раз из Франкфурта приехал со своими танцовщиками знаменитый хореограф Уильям Форсайт, которого тщетно ждали еще в прошлом году.
То, что у Уильяма Форсайта "более или менее похоже на балет", любопытствующие давно отсмотрели на видео. Но, судя по гала, подготовиться к встрече с ним невозможно в принципе. Неоклассика Баланчина, до сих пор казавшаяся свежей и актуальной, вдруг обнаружила четкую историческую прописку и превратилась (по крайней мере, в "Бриллиантах") в трогательный "папин" балет.
Хореограф поставил свой "Artifact II" ради скрипичной партии Натана Мильштейна. Под солирующую скрипку по балетным обычаям часто ставят дуэт главных героев. И почти всегда роль мелодии играет балерина, а кавалер — просто конструктивная дань шатким женским пуантам. Форсайт тоже решает эту музыку в форме дуэта, но не одного, а сразу двух, сложно соотнесенных друг с другом, и к тому же резко активирует обе мужские партии, вчетверо раздвигая пространственные возможности танцевальной мелодии. Добытое пространство хореограф заполняет так плотно, что трудно сразу охватить его взглядом (раскручивая, разминая, размачивая и нарезая кусочками, тот же "Artifact II" любой другой хореограф мог бы безбедно ставить пару сезонов подряд). Пришлось трудить мускул мариинскому занавесу, мигавшему будто гигантское веко, размечая молниеносные эпизоды балета. Никаких зачинов и затактов, код и финалов: каждый эпизод начинается с места в карьер и закрывается занавесом внезапно, обязывая исполнителей к мгновенной концентрации и выбросу энергии.
Танцовщикам протиснуться с собственной индивидуальностью и "темой в искусстве" в эту плотность невозможно. Банально не успеваешь оценить даже внешние данные. В контексте фестиваля "Мариинский" эта концепция выглядела героически обреченной. Художественной кульминацией десятидневного марафона стала "Манон" с Владимиром Малаховым. Истинно актерский спектакль. Звезда, опускающая ряд танцевальных подробностей ради того, чтобы глаже пропеть своими изумительными ногами романтическую кантилену. Большой актер, умело распределяющий эмоциональные краски в темпе не форсайтовских блиц-кригов, а неторопливого хореографического "романа". Владимир Малахов при поддержке отличного актерского ансамбля, составленного местными солистами (Манон — Жанна Аюпова, Леско - Василий Щербаков, Г. М.— Александр Курков), насытил событиями текст хореографа и натянул ритмический нерв довольно вялой композиции, сыграв катастрофичную историю юношеской любви провинциального ботаника. Одним словом, звезда достойно ответила знаменитому хореографу Уильяму Форсайту, готовому отменить звезд как класс.
ЮЛИЯ ЯКОВЛЕВА