На прошедшей неделе стало окончательно ясно: к юбилею Петербург не получит ни Кольцевой автодороги, ни участка метро "Лесная"-"Площадь Мужества". Пар ушел в гудок: разрекламированный праздник принесет нам "под контролем губернатора" несколько новых заасфальтированных улиц и пешеходных зон.
В их печальном исходе нельзя винить одного Владимира Яковлева. Плохо ли, хорошо ли губернатор руководит городом — в последний год и сложившийся порядок управления не срабатывал. Министры городского правительства ходили на допросы, им было не до хозяйствования. Из Петербурга не вылезали столичные ревизоры и следователи, постоянное представительство президента перетягивало на себя бюджетные и информационные ресурсы, всякое лыко ставилось Яковлеву в строку.
Юбилей — огромный шанс для Петербурга. Сама необычайная суета вокруг трехсотлетия — на пользу. Все хотят отметиться, засветиться, попилить бюджет, показать себя. Так уж водится на Руси: новостройки сдают к датам. Мы рассчитывали получить бесплатную рекламу, дороги, мосты, дамбу, новые станции метро, почистить город перед визитом высоких гостей. У нас был шанс заработать, создать новые предприятия, построить гостиницы и избавиться от хаоса в Пулково и на Московском вокзале. В центре могли бы, наконец, появиться карты и указатели для туристов.
Но в той ситуации, когда главное ни сделать самому, а навредить противнику, построить что-либо трудно. Очевидность колоссального провала главных начинаний делает опасными как раз те объекты, в которых город особенно заинтересован. Ведь с тех, кто не построил — спросят. Поэтому метро и КАД превращаются в нечто вроде неразорвавшейся гранаты, которую каждая из противоборствующих сторон старается отбросить противнику.
Поддержка губернатора молчаливым большинством, по-видимому, уменьшилась. На фоне Собчака и Ельцина у Владимира Анатольевича были явные преимущества — он олицетворял покой, в нем отсутствовали риск и эксцентрика. Но постепенно на фоне более молодых и образованных московских питерцев провинциальная основательность Яковлева начинает работать против него. Поэтому кроме поддержки связанных с ним, укорененных в городе бизнес-групп рассчитывать ему особенно не на что. Горожанам предлагают решить, что лучше: метро и центр Петербурга без грузовиков или Владимир Анатольевич. Но от избирателя зависит немногое, выбирать новую исполнительную власть мы будем в 2004 году.
Меж тем, враги губернатора действуют так явно и топорно, что у него появляется шанс. Борьба против Яковлева становится борьбой против праздника. Месседж московских врагов Смольного заключается в том, чтобы губернатор ушел подобру-поздорову, как это сделали Руслан Аушев и Евгений Наздратенко. Но это пожелание выполнено в византийских традициях. Перед нами не открытый, прямой вызов, а письмо, где вместо строчек только точки: догадайся, мол, сама. Яковлев делает вид, что намеков не понимает. Москва тоже на прямой конфликт не идет. Ситуация стагнации может продолжаться неопределенно долго. Меж тем администрация города уже готовится переложить ответственность за провал на федеральный центр, и, по-своему, она будет права. А если в 2004 году Яковлев будет баллотироваться, для него задержка работ даже на руку: не откроют к юбилею, сдадут к выборам.
У полпредства нет ни денег, ни полномочий, ведомство Виктора Черкесова только составляет какие-то планы и критикует сложившийся уклад. Москвичи, кроме организации сразу двух конкурирующих PR-центров, ничем позитивным в городе не отметились. В итак не слишком эффективные действия городских властей вносится элемент какого-то запредельного абсурда. Петербург — не Берлин, который отстраивает вся Германия. Пока что мы получаем скорее какие-то мелкие и не слишком нужные подарки из дальнего и ближнего зарубежья (вроде памятников Навои и Джамбулу), чем реальную помощь.
Если господин Яковлев стал помехой для города, он должен уйти добровольно или по прямому указанию властей. Пусть станет премьер-министром, послом в Финляндии, президентом ФИФА. Если же политической воли сместить не хватает, не мешайте. Мосты и туннели важнее и долговечнее политиканства.
ЛЕВ ЛУРЬЕ