В международном пресс-центре по освещению подготовки празднования 300-летия Санкт-Петербурга в начале недели состоялась встреча генерального министра культуры и массовой информации при ведомстве федерального канцлера Германии Юлиана Ниде-Рюмелина и министра культуры Российской Федерации Михаила Швыдкого с представителями средств массовой информации. Обсуждалось современное состояние проблемы реституции культурных ценностей. Комментирует ЛЮБОВЬ БАКСТ.
Если перейти с дипломатического языка на нормальный человеческий, это означает одно: отработана технология проведения еще недавно не слишком популярных решений по возврату культурных ценностей. Страсти, бушевавшие в Госдуме, утихли, пар выпущен. Совет федерации единогласно проголосовал за возвращение витражей, имеющих "особо важное историческое, художественное и научное значение". Витражи Мариенкирхе стали первым опытом по передаче Россией Германии культурных ценностей.
Понятно, что успеху беспрецедентной пока акции предшествовала большая работа. Принятый в 1997 году Государственной думой жесткий закон о перемещенных культурных ценностях, вызвавший в свое время широкую общественную дискуссию, объявил все попавшие в Россию в результате Второй мировой войны художественные ценности достоянием Российской Федерации и предложил рассматривать их в качестве компенсации ущерба, понесенного российской культурой в годы войны. Новый закон принят в 1998 году, и в нем есть некоторые исключения. Именно они и служат основой переговоров по вопросам реституции, которые ведутся между Германией и Россией. Как раз к исключениям относятся витражи Мариенкирхе: действие закона не распространяется на собственность религиозных организаций, а на их возвращении настаивает франкфуртская евангелическая церковная община. Кроме того, о возвращении витражей лично ходатайствовал патриарх всея Руси Алексий Второй в своем обращении к правительству.
Каждый шаг и каждое слово в этой операции тщательно продуманы и взвешены. Выставка в Эрмитаже позволила всем любопытствующим всласть насладиться шедеврами. Присутствовавший на пресс-конференции обер-бургомистр Франкфурта Мартин Пацельт рассыпался в комплиментах эрмитажным хранителям и реставраторам, подчеркнул значение возвращения памятника для пожилых жителей родного города и в заключение пригласил петербуржцев во Франкфурт для новых встреч с полюбившимися им витражами. В свою очередь, организаторы встречи в пресс-центре пригласили журналистов на Дворцовую площадь для прощания с ящиками, в которые упаковали бесценный груз. Но оказалось, что ящики уже были помещены в закрытый и опломбированный фургон.
Михаил Швыдкой, еще недавно называвший переговоры по реституции нервными, был по-олимпийски спокоен и по-византийски молчалив, предоставив высказываться главным образом немецким коллегам. Но на вопросы журналистов сообщил, что дело по составлению общенационального каталога утраченных в годы войны памятников культуры и искусства движется, уже выпущено шесть томов, и что темой следующих переговоров станут архивы Фердинанда Лассаля и Бертольда Брехта.
Словом, официальная картина с реституцией в России близка к идеальной: шедевры возвращаются, каталоги издаются, законы соблюдаются. Однако вопросы остаются. Немецкая сторона четко знает о 250 тыс. музейных предметов, находящихся в российских государственных собраниях. Именно они, большей частью детально задокументированные, и должны стать предметом дальнейших обсуждений. Но процесс возвращения культурных ценностей не односторонен. Россия до сих пор не знает точной цифры потерь, больше полагаясь на немецкие же источники, чем на собственные каталоги, процесс создания которых только начался и уже обнаружил немало интересного. Так, оказалось, что некоторые музеи, впервые поставленные перед необходимостью поискать собственные исчезнувшие экспонаты, обнаружили их даже не в Германии, а в музейных собраниях бывшего СССР. Не зная точно, что утрачено, Россия, соответственно, не может и предлагать свои темы для обсуждения. Между тем, хотя, по выражению Швыдкого, "торг не предусмотрен", федеральный закон прямо и недвусмысленно говорит о возможности обмена. Семь вернувшихся в Петергоф, Царское Село и Гатчину живописных полотен XVIII-XIX веков и 111 фрагментов витражей XIV века далеко не эквивалентный обмен. Определив "коммерческий подход" к проблеме реституции как безнадежно устаревший, немецкая сторона тем не менее оплатила Эрмитажу работы по реставрации и консервации памятника. Господин Ниде-Рюмелин подчеркнул, что эта информация не предназначена для печати. Но официальная пресс-справка содержит точную цифру: музей получит 300 тыс. долларов за хранение, идентификацию и реставрацию витражей. Такова официальная цифра, прозвучавшая при возвращении средневекового памятника. Однако ни для кого не секрет, что с проблемами реституции увязываются и другие интересы — политические и экономические. Надо думать, именно в этой области скрывается подлинная цена вопроса.