2 июля исполнилось 25 лет со дня смерти Владимира Набокова. Вчера в петербургском музее писателя на Большой Морской улице открылся международный симпозиум, посвященный его творчеству.
А в соседнем зале с раннего утра заседают набоковеды — разного пола, возраста, национальности и вероисповедания. Седой японец; российские "независимые исследователи" слегка подозрительного вида; американские барышни (изучают, разумеется, "Лолиту"); европейские джентльмены с очень дорогими часами и тем безумным блеском в глазах, который отличает настоящих ученых. И всех их тоже объединяет какое-то редкое благодушие. Причем не только иностранцев — улыбка вообще в иностранной природе, — но и русских. Причина, видимо, в том, что они посвящают свою работу не просто великому писателю, но автору, чьи книги допускают почти безграничную возможность толкований. И набоковеды понимают, что симпозиумов хватит не только еще на четверть века, но детям и правнукам останется. Вот они и пребывают в своем счастливом набоковедении.
Форум продлится до пятницы. Вчера уже выступили основные звезды: новозеландец, автор главной биографии Набокова Брайан Бойд (Brian Boyd), важнейшая фигура в набоковедческой номенклатуре Дональд Бартон Джонсон (Donald Barton Johnson), российские специалисты Александр Долинин и Александр Жолковский — ныне Alexander Dolinin (университет Висконсина, США) и Alexander Zholkovsky (университет Южной Калифорнии, США). Господин Бойд говорил о Набокове с точки зрения нарратологии, то есть рассматривал писателя именно как уникального storyteller, рассказчика историй. Господин Долинин сделал доклад о скрытых фабулах и вторых планах в нескольких рассказах и "Лолите". Дональд Джонсон рассуждал о знаках и символах, Александр Жолковский сравнивал ювенильные опыты Набокова и Бабеля.
Есть и более приземленные исследования. Например, израильский ученый приготовил доклад "Метафизика гаража (Набоков и автомобильная эстетика)". Два крымских агронома обратились к "флоре Крыма в поэзии Набокова". Упомянутый японец намерен сравнить Петербург Набокова и Георгия Иванова и совершенно умилительно обосновывает эту тему в тезисах: "Владимир Набоков и Георгий Иванов, несмотря на свою вражду, имели много общего. Петербург был фоном для произведений обоих авторов; оба они мечтали вернуться в Россию посредством литературы или искусства; оба любили закат над Невой".
Впрочем, любые натяжки и спекуляции все равно спокойно вливаются в безбрежное море слов и фактов, окружающих почти 80-летнюю жизнь писателя. Вчера же, скажем, немецкий ученый представлял фотоальбом "по набоковским местам" "Берлин Набокова". Сам автор при этом говорил, что да, немецкую столицу писатель не любил, людей сторонился, подходящих снимков того времени осталось мало и вообще предмет исследования очень расплывчатый... Но ведь жил он в Берлине. Значит, и Берлин Набокова есть! И ведь действительно. Да и закаты над Невой он наверняка любил.
СТАНИСЛАВ ЗЕЛЬВЕНСКИЙ