В целой серии своих недавних выступлений директор "Мосфильма" Карен Шахназаров сетовал, что отечественные кинотеатры безраздельно оккупированы голливудской продукцией. Пример "провинциального" Петербурга, где одна громкая премьера следует за другой, опровергает его слова.
В разгар летнего сезона на экраны вышел, возможно, самый долгожданный фильм года — "8 женщин" (8 Femmes) Франсуа Озона (Francois Ozon), любимого и балованного ребенка французского кинематографа, имеющего практически неограниченные возможности для реализации своих фантазий, как садомазохистских, так и гламурных. Главный козырь этого как бы мюзикла, поставленного по криминальному водевилю 1950-х годов, то, что пресловутых женщин, родственниц и служанок единственного в фильме мужчины, тихо лежащего мертвым в своей спальне, играют отборные звезды французского кино, включая 80-летнюю Даниель Дарье (Danielle Darrieux), Катрин Денев (Catherine Deneuve), Фанни Ардан (Fanny Ardant), Изабель Юппер (Isabelle Huppert) и Эмманюель Беар (Emmanuelle Beart). Ансамбль, достойный Книги рекордов Гиннесса. Вот только закрадывается подозрение, что этот козырь — внеэстетический. Если бы восемь прелестниц просто гуляли по экрану или чистили картошку на кухне, успех фильма был точно таким же.
"8 женщин" рекламируются как воплощение "французскости" в ее импортном варианте: легкая, если не сказать — пустая, история об эгоистичных особах, озабоченных исключительно собственным комфортом, взбалмошных, ревнивых, внешне респектабельных, но в душе — глубоко порочных. У каждой — свой маленький порок, плюс одна на всех страшная тайна: они не любят мужчин. Можно было бы заподозрить Озона в том, что он выполняет тайный заказ Голливуда по компрометации образа Франции, в фильме этот образ откровенно анекдотический. Однако логичнее предположить другое. Несмотря на уверения режиссера в том, что он воздвиг памятник вечной кинематографической женственности, он на самом деле женственность ненавидит лютой ненавистью. И снял мнимо беззаботный, а в действительности ледяной фильм с одной-единственной целью: показать, какие же женщины чудовища. Если посмотреть на "8 женщин" под таким углом зрения, то он окажется не комедией, а почти что фильмом ужасов и зрителям расхочется заливисто хохотать, когда Денев лупит Дарье бутылкой по голове и запирает в шкафу.
Идущий в зале европейского кино Дома кино фильм самого модного в мире корейского режиссера Ким Ки-Дука (Kim Ki-duk) "Адрес неизвестен" (Soochwieen bodmyung) также непросто приписать к какому-то определенному жанру. Как всегда в его фильмах, сначала разворачивается угрюмая психологическая драма. Жалкий поселок по соседству с американской военной базой. Люди, почти потерявшие человеческий облик. Татуированная леди годами шлет письма отбывшему к новому месту службы джи-ай, отцу ее ребенка. Ветеран войны 1950-1953 годов с юным подручным, с трудом преодолевающим тошноту, забивает собак для продажи в рестораны. Стоит кому-то ударить своего соседа, как возникает цепная реакция насилия и оскорблений: виноват тот, кто попадает под горячую руку.
Весь этот кошмар тянется с восточной меланхоличностью, и зрители уже сживаются с ним, как вдруг, в последние десять минут, степень безумия зашкаливает. Ким Ки-Дук таков: живописует якобы вполне реалистическую историю, разве что с легкой степенью отстранения, а потом как с цепи срывается. Финальная фиеста насилия, включая каннибализм, при всей физиологичности подробностей смотрится уже откровенно сюрреалистическим действием.
На фоне притворно доброго Озона и откровенно безумного Ким Ки-Дука, фильм Брайана Де Пальмы (Brian De Palma) "Роковая женщина" (Femme Fatale) — настоящая отдушина. Несмотря на то что режиссер работает в проклятом Голливуде, фильм снят во Франции. В 2001 году, назавтра после закрытия Каннского фестиваля, для съемок "Женщины" был срежиссирован подъем массовки по легендарной лестнице, с которой еще не сняли столь же легендарный красный ковер. Поднималась по ней и "роковая" авантюристка, которая, не прерывая жарких лесбийских ласк, похитит в туалете дворца у некой девушки драгоценную змейку, украшенную 400 бриллиантами. Озорник Де Пальма изобретательно посмеялся на модными в современном кино метафизическими спекуляциями на тему множественности миров и возможности выбрать свою судьбу, прежде всего над Дэвидом Линчем. Когда спустя семь лет после ограбления "кинувшая" сообщников героиня возвращается во Францию в статусе жены американского посла, уже относишься с недоверием к каждому кадру, каждому слову. "Женщина" провоцирует уникальную зрительскую реакцию. По выходе из зала понимаешь, что ничего не понял, но это вызывает не раздражение, а радость оттого, что движущиеся картинки еще способны так ловко обманывать.
МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ