Верховный суд Татарстана снизил на один год — до 11 лет колонии — срок, назначенный экс-главе разорившегося Татфондбанка Роберту Мусину, осужденному за злоупотребление полномочиями. В апелляционной жалобе защита бывшего банкира настаивала на переквалификации его действий по более мягким статьям УК РФ. Сам Роберт Мусин заявил суду, что, когда возглавил банк, тот уже находился в сложном финансовом положении. Свои действия он объяснил желанием добиться санации кредитного учреждения, а не отзыва у него лицензии.
Бывший председатель правления Татфондбанка Роберт Мусин
Фото: Артем Дергунов, Коммерсантъ
Бывший председатель правления Татфондбанка Роберт Мусин
Фото: Артем Дергунов, Коммерсантъ
Судебная коллегия Верховного суда Татарстана 16 ноября, постановила снизить наказание Роберту Мусину, бенефициару и бывшему председателю правления некогда одного из крупнейших банков Татарстана — Татфондбанка. При этом, как следует из оглашенного судьей Иреком Низамиевым решения, ВС, как и суд первой инстанции, квалифицировал действия Роберта Мусина по 201-й статье УК РФ (злоупотребление полномочиями). Мотивировочную часть постановления судья Низамиев обещал подготовить в течение трех дней.
Роберт Мусин в 1998–2002 годах был министром финансов Татарстана, в разные годы занимал руководящие должности в Татфондбанке и банке «Ак барс», избирался депутатом Госсовета республики от «Единой России».
Мусина задержали 3 марта 2017 года. До января 2018 года он находился в СИЗО, а затем — под домашним арестом. 28 сентября 2021 года Вахитовский райсуд Казани приговорил его к 12 годам колонии общего режима. Суд также запретил ему в течение трех лет вести управленческую деятельность в коммерческих организациях и лишил государственных наград РФ и Татарстана. Также его обязали выплатить Агентству по страхованию вкладов (АСВ) 23,3 млрд руб. материального ущерба.
После приговора Роберт Мусин был помещен в СИЗО и к настоящему времени с учетом пересчета по формуле «день ареста – полтора дня колонии» уже отбыл около семи лет из срока своего наказания.
Как следует из приговора, Роберт Мусин, возглавляя правление Татфондбанка в 2013-м и в 2016 годах, действовал вопреки законным интересам банка в целях извлечения выгоды для себя и других лиц.
В частности, речь идет выдаче необеспеченных кредитов, выводе залогов и уступке права требования по кредитным договорам, получении Татфондбанком кредита в Центробанке в размере 3,1 млрд руб. на основании заведомо ложных сведений о наличии высоколиквидного актива. Совокупный ущерб оценивается в 23,3 млрд руб.
Предполагается, что эти действия привели кредитную организацию к банкротству: в декабре 2016 года Центробанк ввел в ней временную администрацию, а 3 марта 2017 года отозвал лицензию (дыра в его капитале на тот момент оценивалась в 97 млрд руб.). В апреле 2017 года банк был признан банкротом. В реестр требований были включены претензии почти 16,7 тыс. кредиторов на общую сумму 149 млрд руб. В настоящее время конкурсное производство в банке продолжается, его ведет АСВ.
В апелляционной жалобе адвокат господина Мусина Алексей Клюкин просил переквалифицировать некоторые действия своего подзащитного на более мягкие статьи УК.
Речь, в частности, шла об одном из эпизодов (выдача кредитов группе DOMO), предусмотренном ч. 1 ст. 172.1 (фальсификация финансовых документов учета и отчетности финансовой организации), а также по двум эпизодам, связанным с кредитом ЦБ и выводом залогового имущества — соответственно ч. 1 и ч. 2 ст. 195 УК (неправомерные действия при банкротстве). Это бы позволило Роберту Мусину выйти на свободу, поскольку по последней статье истек срок давности, а за фальсификацию документов наказание он уже отбыл, находясь в СИЗО и под домашним арестом.
Сам Роберт Мусин в прениях в Верховном суде Татарстана заявил: «Я работал над созданием видимости более благоприятного положения, старался, чтобы показатели банка выглядели так, чтобы добиться его санации, а не отзыва лицензии». Также он добавил, что в марте 2016 года пришел в Татфондбанк на должность председателя правления именно потому, что «банк находился в сложном финансовом положении». «Нормальная деятельность» банка, по его словам, фактически прекратилась за полгода до его краха.