Режиссер Судного дня

Сегодня в петербургском Доме кино фильмом Амоса Гитаи "Киппур" (Kippour, 2000) открывается Неделя израильского кино. Комментирует МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ.

Фильм Амоса Гитаи — безупречный выбор, чтобы заинтересовать зрителей израильским кино. На его общем, достаточно провинциальном, фоне лишь Гитаи да Асси Даян, сын "стервы одноглазой" Моше Даяна, работают на европейском уровне и регулярно представляют Израиль на международных фестивалях. Но Гитаи из тех режиссеров, которые у собственного правительства как кость в горле. Для всего мира он — синоним израильского кино, без него никуда, но уже его первые документальные фильмы становились жертвой телевизионной цензуры, а в 1982 году он был вынужден вообще перебраться на несколько лет во Францию.
       Причиной изгнания стал его беспощадный "Деревенский дневник" (Yoman sade), документальное исследование того, как солдаты израильской оккупационной армии в Ливане заглушают совесть патриотическим и религиозным пафосом, не отдавая себе отчета в собственной бессмысленной жестокости. Гитаи имеет полное моральное право судить Израиль. Сын архитектора из "Баухауса" Мунио Вейнрауба Гитаи, он родился в 1950 году в Хайфе. Старшее поколение его семьи сражалось в 1948 году за независимость (а тесть даже успел послужить в Красной армии), сам он проливал кровь в "войну Судного дня" 1973 года. Тем решительнее он призывает к миру с палестинцами, тем беспощаднее к основополагающим мифам своего государства. Каждый его новый фильм все болезненнее для его родины.
       В "Кадоше" (Kadosh, 1999) быт ортодоксальных иудеев из иерусалимского квартала Меа Шеарим бесповоротно уродовал судьбы молодых женщины, жаждущих любви, но вынужденных подчиняться средневековым установлениям. В "Кедме" (Kedma, 2002) Гитаи вслед за "новыми историками", изгоняемыми ныне из израильских университетов, поднял ранее табуированную тему. В 1948 году репатриантов из Европы, выживших в лагерях и гетто, но не умеющих стрелять, сионистское руководство использовало как пушечное мясо, бросая сразу же по прибытии на палестинские пулеметы, мостя их телами дорогу к Иерусалиму.
       "Киппур" — фильм одновременно исторический и автобиографический. 11 октября 1973 года, на шестой день массированного наступления на Израиль египетской и сирийской армий, боевой вертолет, на борту которого находился Гитаи, был поражен ракетой. Пилот погиб, остальные были тяжело ранены. Вертолет летел спасать сбитого за линией фронта израильского летчика, но вместо этого вернулся на базу с новыми жертвами. Всего Израиль потерял в ту войну 3000 солдат убитыми и 8000 ранеными, арабы соответственно 9500 и 20 000.
       "Киппур" — это рассказ о первых днях войны, о невероятном хаосе, царившем в рядах израильской армии, о том, что война — это неразбериха, паника, бесконечные поиски своей части, раны, грязь, бинты, кровь, отсутствие какого бы то ни было смысла и целомудренная мужская дружба.
       Но главное достоинство Гитаи, конечно, не его гражданская совесть, а режиссерская манера. При всей масштабности проходящих фоном исторических событий его фильмы очень интимны, очень телесны. Его камера вплотную приближается к статистам мировых потрясений, словно влезает в их шкуру, заставляет зрителей прожить жизнь каждого из них, такую неповторимую и так безжалостно принесенную в жертву абстрактным идеям. И жестоки его фильмы не потому, что в них убивают и умирают, а потому, что такое насильственное проживание чужой жизни — одно из самых жестоких испытаний, которым можно подвергнуть зрителей.