Ювелирная работа
«Часовой клуб» Cartier
В сентябре в Cartier прошли заседания традиционного «часового клуба», впервые посвященного в этом году не новым коллекциям марки, а ее новому взгляду на часовое дело. Журналистов, приехавших в Швейцарию из разных стран, встретил президент и генеральный директор Cartier Сирил Виньерон. Его доклад стал рассказом о стратегии марки в современном мире.
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Cartier
Главным для Cartier остается часовое и ювелирное искусство. В этом гордость марки в сравнении с самыми мощными часовыми конкурентами. «Roleх — король спортивных часов, Patek — король усложнений, Cartier — король элегантности»,— сказал Виньерон. В достижении этой неуловимой «элегантности» цель и смысл работы марки, так было всегда со времен ее основания в 1847 году, но путь к этой цели меняется.
Годы, когда марка могла позволить себе сосредотачиваться на художественных вопросах, игнорируя все происходящее вокруг, прошли. Пережив войны и множество кризисов, она накопила запас прочности, став всемирно известным брендом, присутствующим во всех главных городах. Однако сейчас необходимо осознать новые вызовы времени, экономические и эстетические, тесно связанные с социальными.
Глава Cartier подробно остановился и на ситуации с меняющимися цепочками поставок, удар по которым нанесли сначала санитарные ограничения, а теперь военные действия на границах Европы и вызванные ими политические и психологические потрясения. Можно успокаивать себя тем, что чем тревожнее в мире, тем дороже золото и бриллианты, но этот довод в современном обществе лучше даже не повторять вслух.
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Новое поколение озабочено экологией, которая сегодня становится воинствующей религией. С молодыми клиентами надо говорить на их языке, не ставя их в ситуацию этического конфликта. Начался постепенный отказ от натуральной кожи в пользу искусственных заменителей, при создании инновационных часовых механизмов решается вопрос о повторном использовании металлов, о продлении жизни батареек или использовании солнечной энергии, как в недавней модели Tank Must SolarBeat, о которой столько говорили со дня ее премьеры на Watches & Wonders в 2021 году. Для развития современных технологий Cartier сотрудничает с учеными — ради этого ведутся исследования в одном из лучших научных центров Европы, миланском Politecnico. Сохранение и переработка драгоценных металлов, бережное отношение к сырью, уменьшение выбросов углекислого газа и тепла, контроль над воздействием на окружающую среду — Cartier всерьез намерена стать образцом для подражания, и многое уже сделано.
Но у Сирила Виньерона есть и своя задача — направить изменения именно так, чтобы они не были вынужденным взносом в условную копилку всеобщего благоденствия, а пошли бы на пользу самой марке. Для этого нужно полностью изменить отношения с клиентами, дать им больше свободы, подарить им возможность выбора, пусть иногда иллюзорную. «Мы верим в красоту и элегантность времени как в неотъемлемую часть нашей философии дизайна»,— говорит Виньерон. Красота времени теперь в многообразии. Cartier всегда гордилась своим положением арбитра стиля, генератора моды, создателя непреложных законов «хорошего вкуса». Отныне, говорит Виньерон, «мы верим в то, что уникальность и личный стиль могут стать мерилом человеческого успеха», поэтому «мы разрабатываем наши часы без предвзятых идей о том, кто их будет носить». Это значит, что уходят в прошлое жесткие рамки типично мужских и типично женских моделей, развиваются «трансформеры» в ювелирных произведениях, каждый получает право на свой собственный стиль.
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Cartier
Фото: Cartier
Но здесь стремление к разнообразию может вступить в противоречие с логикой тиражности, машинного производства. По словам Виньерона, Cartier имеет сейчас десять мануфактур: пять в Швейцарии, две во Франции и три в Италии. По объемам выпуска часов Cartier догоняет главного мирового гиганта Rolex. Каким образом такое большое производство может быть гибким?
Первая встреча состоялась на мануфактуре Cartier в Куве в швейцарском кантоне Невшатель. В этом современном здании, построенном в 2013 году, собирались механизмы. Но потом производство было переведено на другие фабрики Cartier и группы Richemont, а мануфактуру в Куве решено было использовать как центр обучения сотрудников. То, что в советское время называлось «рабочим университетом», но тут образовалось нечто еще более интересное. Здесь не только проходит обучение персонал других мануфактур, но разрабатываются и тестируются новые материалы, новые методы их обработки и самые продвинутые компьютерные системы управления производством.
Фабрика научно-производственного центра Cartier Manufacturing LAB в Куве
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Фабрика научно-производственного центра Cartier Manufacturing LAB в Куве
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Одна из разработок научно-производственного центра Cartier Manufacturing LAB облегчает настройку всей фабричной цепочки. Если раньше, например, любое вносимое изменение требовало трудоемкой переработки чертежей, переналадки машин, теперь оно автоматически отражается на всех операциях вплоть до настройки станков. В Manufacturing LAB вместо часов производится новая тактика, новая этика часового дела. Это поле для экспериментов, но насколько быстро эти эксперименты становятся привычной практикой, мы узнали на других мануфактурах Cartier в Ла-Шо-де-Фоне. Экскурсии по фабрикам проводил директор по промышленной стратегии часового подразделения Cartier Карим Дриси. Он объяснял, как производственная цепочка обретает подвижность и возможность гибкой реакции. Сейчас мануфактуры работают как единый организм, без промежуточных остановок и ненужного накопления комплектующих. Что не превращает фабрики в бездушное поточное производство, наоборот, возможности творчества расширяются.
Фото: Cartier
Фото: Cartier
Для этого рядом с фабрикой открыт Дом ремесел Cartier, где художники работают над украшением специальных моделей. Интересно наблюдать, как в мире высокого часового искусства, гордящегося своей верностью ценностям XVIII века, появляются инновации, не отменяющие традицию. Происходит то, что когда-то сформулировали в качестве цели создатели компьютеров: отдать машине максимум нетворческих задач, чтобы освободить человека для творчества. Как говорит Сирил Виньерон, «мы используем в нашей работе взгляд ювелира и руки эксперта точного часового дела».