 |
ФОТО: ДМИТРИЙ ЛЕБЕДЕВ  |
Алексей Кудрин, министр финансов России. Убеждал бы студентов в преимуществах рыночной экономики. Даже если бы официально курс назывался политэкономия социализма.
Александр Мамут, глава компании "Тройка Диалог". Наверное, первое время работал бы юристом по специальности. А потом попробовал бы заняться литературным творчеством.
Иосиф Кобзон, председатель комитета Госдумы по культуре, народный артист СССР. Кем был, тем бы и остался. Я тогда заявлял, что пусть перестраиваются те, кто в этом нуждается, а тем, кто жил по своим принципам чести, морали, незачем перестраиваться. Я к перестройке отнесся очень плохо. Очень жалею, что она породила те явления, которые привели к распаду великой державы.
Андрей Фурсенко, министр образования и науки. Занимался бы наукой. У меня уже была почти готова диссертация, поэтому доктором наук был бы точно.
Егор Лигачев, зампред Союза компартий. Гражданином, активным членом компартии. Первые три года перестройки были годами подъема, а в следующие два-три года произошел обвал экономики, уничтожение партии. Это все дело рук Горбачева. Тот стал ломать политическую систему и менять ее на буржуазную, я же был против этого.
Игорь Губерман, литератор. Заключенным, сейчас бы я вторично сидел. Горбачев, сам того не подозревая, сделал великое дело — разрушил лагерь социализма и труда. Другое дело, что сейчас во власть поперли лагерные надзиратели, но есть вероятность, что лагерная радиация постепенно рассосется.
Андрей Брежнев, внук генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева. Работал бы в МИДе или Минторге, возможно, дорос бы до директора внешнеэкономического отдела. В те времена делать ставку на мои корни было невозможно, система не позволила бы занять мне солидную должность. Но ошибка в том, что систему надо было модернизировать, а не ломать и строить заново.
Артем Тарасов, предприниматель. Вице-премьером, а может, и премьером. Горбачев был бы еще генсеком, он бы меня заметил. Я знал, как делать карьеру: вступил бы в партию, уехал работать за границу, вернулся, закончил бы Высшую партийную школу, женился на дочери члена Политбюро и стал бы вице-премьером. А перестройка сломала мне жизнь, пришлось заниматься совершенно неорганичным делом для человека, воспитанного в совдепе,— бизнесом. Перестройки можно было бы избежать, и сейчас мы бы имели великую страну, а не власть имущих, которые в массе своей моральные уроды.
Леонид Невзлин, владелец контрольного пакета Group MENATEP. При хорошем раскладе уехал бы в Израиль. А при плохом оставался бы инженером. Может быть, дослужился бы до начальника вычислительного центра при какой-то организации. Я считаю, что роль таких лидеров, как Горбачев, всегда сугубо позитивная. Он не был готов выстраивать под себя вертикаль и давал другим свободу.
Алексей Гордеев, министр сельского хозяйства. Я не хочу гадать, я работал в агропроме и не знаю, кем бы стал. Перестройка — объективный ход развития истории нашей страны. Нельзя делать однозначных выводов, положительную или отрицательную роль она сыграла.
Виктор Илюхин, депутат Госдумы, в 1985 году зампрокурора Пензенской области, в 1991 году возбудил дело против Михаила Горбачева по статье "Измена Родине". Если бы сохранился СССР, я достиг бы высоких постов на прокурорском поприще.
Александр Коржаков, депутат Госдумы. Пенсионером. В 45 лет в звании майора вышел бы в отставку и уехал на дачу — пахать. Это была мечта всей моей жизни.
Григорий Рапота, генсек Евразийского экономического сообщества. Наверное, пришлось бы продолжить борьбу с империализмом в рядах внешней разведки. А может быть, нашел бы себе применение и в народном хозяйстве — я ведь выпускник МВТУ имени Баумана.
Сергей Егоров, почетный президент Ассоциации российских банков. Куда партия направила — там и был бы. Если до перестройки я был председателем Госбанка, то за 20 лет наверняка были бы какие-то подвижки по службе. До перестройки я успел поработать в экономическом отделе ЦК и видел статистику, из которой следовало, что мы медленно и верно идем ко дну. Не Горбачев перестройку придумал: если бы не он, то кто-то другой выводил бы страну из кризиса.
Владимир Шумейко, лидер движения "Реформы — новый курс". Кем-то очень большим в машиностроении. Перестройка застала меня в должности главного инженера крупнейшего в Европе завода ПО "Краснодарский ЗиП". А вскоре меня назначили генеральным. И большей власти, чем у меня, не было, наверное, даже у генералов. Это почти абсолютная власть. А потом я бы оказался в министерстве.
Виталий Коротич, писатель. Начальником средней руки. И балансировал бы, стараясь остаться независимым. В то время если человек обладал нужными для государства знаниями и информацией, он мог попасть в круг людей, которым разрешено делать то, что остальным нельзя. Мы жили в лживом обществе, участвуя в игре, правила которой все знали. Ее участников можно разделить на холуев и диссидентов.
Виктор Геращенко, председатель совета директоров ЮКОСа. Я не прораб перестройки и был бы сейчас в руководящих органах банковской системы СССР. А если нет, нашел бы себе decent employer (достойного работодателя.— "Власть"). Перестройка была необходима, но оказались не те прорабы.
Александр Яковлев, академик, президент фонда "Демократия". Преподавал бы в институте. Перестройку я встретил в должности директора Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. И до сих пор жалею, что ушел оттуда. Без перестройки я бы никогда не стал ни членом ЦК, ни Политбюро. Кстати, к началу перестройки в лагерях сидело до 2 млн человек, и столько же обслуживало их. Все, кому было не лень, писали доносы за деньги. Сегодня о том времени жалеют лишь те, кто потерял власть и привилегии.
Валерий Каргин, президент Parex Bank. Наверное, сидел бы главбухом на каком-нибудь большом предприятии.
Николай Рыжков, член Совета федерации. Скорее всего, заместителем министра или секретарем ЦК. С Горбачевым мы работали три года при Андропове над развитием экономики. Я поверил ему, потому что речь шла о перестройке экономической системы. О политической речи не было. Но с 1987 года перестройка пошла по другому пути, я понял, что мы не туда поворачиваем.
Тельман Гдлян, президент Фонда прогресса, защиты прав человека и милосердия. Работал бы в системе правоохранительных органов. А когда все это началось, нас с Ивановым просто затолкали в большую политику. Мы хотели расследовать коррупционную систему партийного госаппарата СССР, полагая, что это поможет наведению порядка в стране. Но коррупционеры типа Горбачева этого не хотели. А я даже под расстрелом буду повторять, что перестройка привела к разрушению мощной державы.
Валерий Богомолов, секретарь генсовета партии "Единая Россия". Занимался бы научно-преподавательской деятельностью.
Любовь Слиска, первый зампред Госдумы (фракция "Единая Россия"). Наверное, была бы просто хорошим юристом. В 1985 году я работала начальником отдела кадров "Союзпечати". Была остра на язык, и в партию меня не принимали, а без этого карьеры не сделать.
Вячеслав Володин, зампред Госдумы (фракция "Единая Россия"). Профессором в Саратовском институте механизации и сельского хозяйства. В 1992 году я стал доцентом. И скорее всего, проработав в вузе 30-40 лет, в нем бы и закончил карьеру.
Юрий Росляк, первый заместитель мэра Москвы. Работал бы в органах исполнительной власти города.
Михаил Швыдкой, глава Федерального агентства по культуре и кинематографии. Ответственным секретарем журнала "Театр". В этом журнале я работал с 1979 года, уверен, что работал бы до сих пор. И был бы при этом счастлив. Отдыхать ездил бы, как всегда, в Мисхор или Ялту. А жить продолжал бы в квартире в 27 квадратных метров вместе с тещей.
Михаил Горбачев, президент Горбачев-фонда. Наверное, генеральным секретарем. А что? Голова на плечах есть, здоровье тоже. Но не начинать перестройку было нельзя, мы сдавали позиции по всему фронту. Застой породил авторитарные изменения, возрождался новый сталинизм, без репрессий, но с тотальным контролем над всем и вся.
|
Вы уезжать не собираетесь? Непрекращающийся конфликт вокруг "Медиа-Моста" достиг такого накала, что многие стали вспоминать известную еще с советских времен фразу "Пора рвать когти из этой страны". Борис Немцов, лидер парламентской фракции СПС. Не дождетесь! Но последние события в России чреваты. Они ударили по репутации России, озадачили западный бизнес, заставив его сильнее задуматься, вкладывать деньги или нет, и, несомненно, увеличат отток капитала за границу. Сергей Митрохин, депутат Госдумы от фракции "Яблоко". Я останусь до конца и буду бороться всеми возможными способами. Например, за поправки, запрещающие государству либо компаниям с госучастием контролировать СМИ. Но я не исключаю очередной утечки мозгов из России. Петр Романов, вице-спикер Госдумы. Не уверен, что я там кому-то нужен. Я родился в лагере политзаключенных, пережил голод, перестройку и развал страны и уверен, что хуже уже не будет. Дмитрий Муратов, главный редактор "Новой газеты". Окружающие меня люди — умные люди, они подумывают о том, чтобы уехать. А я дурак, который об этом думать не хочет. Но меня безумно пугают несусветная любовь к президенту, ситуация со свободой слова и повальная коррупция. Сергей Егоров, президент Ассоциации российских банков. Ни в коем случае. Наоборот, сейчас обстановка у нас улучшается, в том числе и для деловых людей. Посмотрите на тех, кто из России или даже раньше — из СССР — уехал. Теперь весь бизнес они ведут у нас. Райнер Харке, директор фирмы Investments Consultings and Management (Германия). Не вижу причин для паники, хотя НТВ я поддерживаю. Меня многое связывает с Россией: русская жена, дети, друзья. Правда, бизнес у меня в Германии: здесь пока наладить не могу, но надеюсь. Сергей Станкевич, лидер партии "Демократическая Россия". Я же только что вернулся. *Должности указаны на момент опроса. |