 |
ФОТО: ВЕСТИ  Когда гособвинителю Дмитрию Шохину не хватало красноречния, он переходил на язык жестов |
Уголовное дело по факту незаконной приватизации комбината "Апатит" было возбуждено Генпрокуратурой в июне 2003 года. 2 июля 2003 года по данному делу задержан глава МФО МЕНАТЕП и совладелец НК ЮКОС Платон Лебедев. 25 октября 2003 года задержан председатель правления ЮКОСа Михаил Ходорковский. К этому времени дело разрослось: Ходорковского обвинили по семи статьям УК РФ (в частности, в мошенничестве, неисполнении решений суда, неуплате налогов, растрате и подделке документов). 15 апреля 2004 года в Мещанском суде Москвы начались предварительные слушания по делу Лебедева. 14 мая 2004 года в тот же суд было передано дело Ходорковского и гендиректора АОЗТ "Волна" Андрея Крайнова, причастного к приватизации "Апатита". 8 июня суд объединил это дело (225 томов) с делом Платона Лебедева (165 томов). 16 июня 2004 года началось рассмотрение дела по существу. В декабре 2004 года против Михаила Ходорковского началось новое расследование по статье 174 п. 3 УК ("Легализация денежных средств, полученных преступным путем"). Следствие по этому делу продолжается.
 |
ФОТО: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ |
Звездой процесса, конечно же, стал гособвинитель Генпрокуратуры Дмитрий Шохин. Правда, звездой мерцающей — бывало, что он целыми днями серым голосом зачитывал тома обвинительного заключения — так, что большинство присутствующих неудержимо тянуло в сон. А бывало, горел такой неистовой страстью к борьбе с "организованной группой Ходорковского--Лебедева", что становилось не по себе.
В суд Шохин обычно приходил в штатском, а в синий полковничий мундир переодевался в прокурорской комнате. Маленького роста, легкий на подъем, прокурор не ходил — летал по коридору. Иногда журналисты останавливали его, однако на все вопросы он отвечал с улыбкой Джоконды: "Не скажу!"
Неприметный вне суда, на процессе прокурор Шохин, не зная усталости, мог часами задавать свидетелям одни и те же вопросы, пока не добивался нужных ответов. Он постоянно обвинял защиту и подсудимых в давлении на свидетелей, он подвергал сомнению квалификацию любого приглашенного защитой эксперта, он старался отклонить любое ходатайство адвокатов о приобщении или изъятии из дела документов. Он вскакивал с места всякий раз, когда усматривал в выступлениях обвиняемых и их защитников "некорректные" выражения в адрес обвинения, требуя от суда делать замечания подсудимым и адвокатам. И чаще всего суд замечания выносил.
Сам Шохин получил замечание от судьи лишь однажды — когда во время выступления адвоката Генриха Падвы покрутил пальцем у виска. Надо сказать, что Шохин сделал это осторожно, предварительно оглянувшись на судью — не видит ли. Но бдительный Падва это заметил.
Рядом с господином Шохиным на процессе сидела симпатичная миниатюрная женщина с льняными волосами до плеч — представитель Федеральной налоговой службы Александра Нагорная. Иногда она нагибалась к прокурору и что-то шептала ему на ухо. Он же потом с брезгливым видом смахивал со своего мундира ее волосы.
Однажды обвинитель пришел на заседание не один, а с сероглазым розовощеким юношей в таком же, как он, синем мундире, только с погонами старшего лейтенанта. Это был обвинитель прокуратуры Московской области Александр Архипов. Теперь все выступления господина Шохина начинались со слов о "консолидированной позиции обвинителей" — его и господина Архипова. Самое длинное заявление прокурора Архипова прозвучало 29 марта, после того как Шохин попросил по 10 лет для Ходорковского и Лебедева: "Я полностью поддерживаю своего коллегу. Он не упустил ни одного момента, оглашая свою 12-часовую речь. Считаю также, что, несмотря на непризнание Ходорковским и Лебедевым своей вины, а также частичное признание вины Крайновым, их вина доказана."
Несмотря на этот неоценимый вклад господина Архипова в общее дело, нельзя не признать, что большую часть процесса все же вынес на своих плечах лично прокурор Шохин. Так что неудивительно, что генпрокурор Устинов еще в конце прошлого года счел его лучшим обвинителем Генпрокуратуры и представил к награждению орденом Почета. А президент Путин оперативно представление подписал. Нетрудно предположить, что после 27 апреля Дмитрия Шохина ждут еще более весомые награды.
 |
ФОТО: ГРИГОРИЙ ТАМБУЛОВ 27 апреля обвиняемые узнают, распространяется ли на Мещанский суд "басманное правосудие" |
Звездный час судебной коллегии по делу Ходорковского--Лебедева еще не настал — он отложен на 27 апреля. Тем не менее можно считать, что большую часть своей роли судьи отыграли вполне прилично.
Главная в тройке — председательствующая Ирина Колесникова. Это молодая стройная женщина с аккуратной каштановой копной на голове и очками в пол-лица. Она скрупулезно соблюдает все процессуальные нормы, ей не свойственно хамство, присущее зачастую судьям низового уровня. Впрочем, как и положено российскому судье, к правозащитникам, особенно с адвокатским статусом, госпожа Колесникова относится с раздражением и способна дотошным соблюдением всех правил довести их до белого каления.
Вот, к примеру, ее диалог на одном из заседаний с адвокатом Юрием Шмидтом:
— Ваша честь, разрешите мне выйти,— просит защитник.
— Сошлитесь на норму закона в обоснование своего ходатайства,— требует госпожа Колесникова.
— Но это не ходатайство! Я объясняю вам, что я должен быть в другом месте...
— Адвокат Шмидт! Суд делает вам замечание за нарушение порядка на судебном заседании и предупреждает вас о недопустимости повторного нарушения!
На протяжении всего процесса судья Колесникова достаточно чутко реагировала на просьбы и обращения главного обвинителя, объявляя по его требованию замечания адвокатам и обвиняемым.
Даже исключительно вежливый на процессе Михаил Ходорковский умудрился схлопотать замечание от госпожи Колесниковой. Это случилось 12 января, когда Ходорковский поздравил "добросовестных сотрудников прокуратуры" с 283-й годовщиной со дня ее основания, добавив, что "сегодняшние проблемы Генпрокуратуры обязательно будут преодолены после становления в России независимого суда". Шохин был возмущен и тут же потребовал от суда отреагировать на "попытку умалить авторитет судебной власти в России". Госпожа Колесникова немедленно вынесла в адрес Ходорковского "распоряжение о недопустимости впредь высказываний, умаляющих авторитет судебной системы и судебной власти в России".
Входящие в коллегию судьи Елена Максимова и Елена Клинкова на процессе занимались в основном тем, что добросовестно протоколировали ход каждого заседания, дублируя записи председательствующей. Если сравнивать их с госпожой Колесниковой, можно заметить, что, во-первых, они всегда здоровались в коридоре с родственниками подсудимых и журналистами, тогда как председательствующая проходила мимо, никого не замечая, а во-вторых, если в ходе процесса слышали что-то смешное, откровенно хихикали (например, весь зал хохотал, когда один из свидетелей, бывший гендиректор ОАО "Апатит" Анатолий Поздняков на вопрос "Как вы воспринимали Ходорковского" — ответил: "Как начальника денежного мешка"). Судья Колесникова в силу своего высокого положения была вынуждена прикрывать рот ладонью.
 |
ФОТО: ИТАР-ТАСС |
Двум прокурорам противостояли на суде 18 адвокатов Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Несмотря на царившую порой в команде защитников напряженность, они все же сумели не переругаться между собой на глазах у публики. Хотя бывало, что Юрий Шмидт не подчинялся бригадиру защиты Генриху Падве, а тот однажды попросил суд отклонить ходатайство коллеги Карины Москаленко.
Господин Падва с самого начала процесса был безусловным лидером защиты. Именно он настоял, чтобы судей было трое, а не одна госпожа Колесникова — "трое судей — в три раза лучше, чем одна". И как уже упоминалось, именно он добился главной адвокатской победы на процессе — занесения в протокол неприличного жеста прокурора Шохина:
— Не крутите пальцем у виска, прокурор! — громко и четко, специально для отвлекшейся на записи судьи, произнес защитник.— Это неприлично!
Госпожа Колесникова подняла глаза, сказала, что лично она ничего не видела, но верит господину Падве и делает обвинителю замечание.
На этом, впрочем, перечень успехов защиты можно закончить. Когда на следующий день адвокат Юрий Шмидт назвал себя "членом организованной адвокатской группировки, действующей по предварительному сговору", судьи юмора не оценили. Нет, конечно, был день, до глубины души потрясший самих адвокатов, когда судья Колесникова вдруг удовлетворила почти 40 ходатайств защиты о приобщении к делу документов. Но гораздо больше было дней, когда ни одно ходатайство защиты не удовлетворялось. И хотя адвокаты потребовали полного оправдания Ходорковского и Лебедева, в приватных разговорах они признают, что на положительный для их подопечных исход дела рассчитывать не приходится.
Первый обвиняемый
Вряд ли в Мещанском суде видели когда-либо более дисциплинированного и почтительного подсудимого, чем Михаил Ходорковский. Когда он хотел что-то сказать суду, он поднимал руку и терпеливо ждал, когда судьи это заметят. Он обращался к ним "уважаемый суд", а к прокурору Шохину — "Дмитрий Эдуардович". Как уже упоминалось, за все время процесса Ходорковский получил только одно замечание от суда.
Каждый день он появлялся под конвоем в коридоре суда в неизменных джинсах и темной рубашке под легкой бежевой курткой, уверенный в себе и неизменно улыбающийся. С собой у него всегда — тонкая папка из пластика с тетрадью и толстой книгой. За чтением художественной и исторической литературы господин Ходорковский коротал дни в начале процесса, когда обвинитель Дмитрий Шохин часами зачитывал учредительные документы десятков фирм, созданных при участии банка МЕНАТЕП и ЮКОСа. Подсудимый "проглатывал" по одной книге в день и уже к середине процесса признался своим адвокатам, что "получил за решеткой высшее гуманитарное образование".
Было, впрочем, одно заседание, на котором Михаил Ходорковский чувствовал себя весьма дискомфортно. 26 февраля 2005 года: господин Ходорковский дает показания по эпизоду о консультировании им офшорных фирм с острова Мэн и получении за это 153 млн рублей. Прокурор заявляет, что никакого консультирования на деле не было, а договоры с офшорами были заключены для того, чтобы уклониться от уплаты 53 млн рублей налогов. Казалось бы, чего проще: пригласить в суд хотя бы одного человека, который получал эти самые консультационные услуги. Однако подсудимый говорит:
— Я просил у знакомых, которых я консультировал, разрешения упомянуть их в суде. Я этого разрешения не получил. Это тот редкий случай, когда я сошлюсь на 51-ю статью Конституции (позволяющую не свидетельствовать против себя.— "Власть"), так как опасаюсь, что мои показания могут обернуться против них.
Когда же судья попросила господина Ходорковского назвать своих помощников, заключавших от его имени договора с упомянутоми офшорами, тот сказал, что не может этого сделать:
— Их было человек семь или восемь, они работали по сменам и поручения передавали друг другу. Я пытался уточнить у них, кто занимался моими делами, но они молчат как партизаны.
В этот момент подсудимый был серьезен и даже хмур. И когда обвинитель оценил сказанное господином Ходорковским как "неправду, придуманную его адвокатами", спорить не стал.
Ходорковский категорически запретил близким обсуждать с журналистами его здоровье. Однако кое-какие сведения все же просачивались: тюремная пища вызывала у арестанта Ходорковского изжогу, а лекарства от нее в СИЗО принимать отказались. Когда же у Ходорковского заболел зуб, он вежливо попросил Ирину Колесникову разрешить ему прогулять одно заседание, чтобы посетить тюремного стоматолога. И та разрешила.
Ходорковский не признал ни одного из предъявленных ему обвинений.
 |
ФОТО: ГРИГОРИЙ ТАМБУЛОВ |
Платон Лебедев предпочитал спортивный стиль в одежде: ветровка поверх атласного спортивного костюма, разноцветные футболки, на ногах белоснежные носки и кроссовки.
Лебедева, как и Ходорковского, вводили в "клетку" пристегнутого наручником к конвоиру. В другой руке Лебедев неизменно держал пластиковую бутылку с простоквашей. Этот молочный продукт служил ему лекарством от хронического гепатита. Тюремных врачей господин Лебедев к себе не подпускал, заявляя, что они зависимы от Генпрокуратуры, и требовал независимого медобследования. Однако суд всякий раз признавал, что врачи "Матросской Тишины" вполне компетентны для оказания ему помощи.
Борьба Лебедева за здоровье иногда приводила к обратному результату. Однажды его привезли в суд мертвенно бледного и небритого. Он объяснил, что его разбудили в шесть часов утра и взяли большую пробирку крови на гепатит: "Между прочим, сделали это втайне от Генпрокуратуры, которая считает, что я абсолютно здоров! По ее указанию тюремные врачи меряют мне давление во время сна, потому что во сне оно нормальное".
С недосыпу Лебедев иногда дремал во время заседаний, уронив голову на железные прутья клетки. В другие дни часами разгадывал сканворд, лишь слегка вслушиваясь в то, что происходит на процессе. А когда суд объявлял десятиминутный перерыв в заседании, господин Лебедев частенько выпрашивал у судей дополнительно еще пять минут, чтобы конвоиры успели сводить его в подвальное помещение покурить.
С Генпрокуратурой вообще и прокурором Шохиным в частности Лебедев особо не церемонился. Вот пример его обычных высказываний: "Антиконституционная экстремисткая организованная преступная группа в составе следователя Генпрокуратуры Каримова, первого замгенпрокурора Бирюкова и их представителя в суде — безнравственного карьериста Шохина по предварительному сговору сфальсифицировала против меня и моего друга Ходорковского юридически несостоятельное обвинение..." За это и подобные высказывания Лебедев неоднократно получал замечания от судьи.
Вину Лебедев не признал, а от последнего слова отказался, пообещав сказать его в Европейском суде по правам человека.
Третий обвиняемый
Андрей Крайнов, бывший сотрудник банка МЕНАТЕП, высокий импозантный мужчина, словно сошедший с рекламного плаката мужского парфюма. Господин Крайнов находился под подпиской о невыезде и приезжал на суд самостоятельно.
Весь процесс я просидела у него за спиной, пытаясь понять, как менеджер среднего звена затесался в одну компанию с олигархами. Любопытство долго оставалось неудовлетворенным, так как господин Крайнов был крайне малообщителен, к тому же ходил в сопровождении двух охранников. Но постепенно мы ним разговорились, и он даже угостил меня мятным леденцом (Крайнов их очень любит и всегда на заседания ходит с большим запасом).
По словам Крайнова, он рядовой исполнитель, которого в 2003 году следователи Генпрокуратуры настойчиво попросили дать показания на тех акционеров ЮКОСа, чьи команды он выполнял. В противном случае следователи грозили тюрьмой, а чтобы он поверил в реальность угроз, предъявили ему обвинение в двух эпизодах "хищения путем мошенничества". С тех пор господин Крайнов ходит между Сциллой и Харибдой, пытаясь и следствию помочь, чтобы не сесть в тюрьму, и акционеров ЮКОСа в своих показаниях особо не обидеть.
По отношению к высокопоставленным подельникам Крайнов не раз демонстрировал абсолютное равнодушие. Например, когда обсуждалось очередное ходатайство прокурора о продлении срока содержания под стражей Михаила Ходорковского, судья спросила: "Ваше мнение, Андрей Владимирович?" "На усмотрение суда",— ответил тот. У него на все вопросы председательствующей было два дежурных ответа: "Не возражаю" и "На усмотрение суда".
Вину свою — в незаконном завладении акциями "Апатита" — Крайнов частично признал. Мол, в завладении участвовал как подчиненный, но никаких дивидендов не получал. В результате Шохин попросил для него условный приговор — за то, что "частично признался и частично раскаялся".
Впрочем, из разговора между собой охранников господина Крайнова я услышала, что следователи Генпрокуратуры все еще "трясут" фирму "Макариос и компания", в которой тот сейчас работает. Таким образом, Андрею Крайнову и во время суда давали понять, что он "на крючке".
 |
ФОТО: АНДРЕЙ ЛУКИН По признанию Михаила Ходорковского, на свободе он виделся с родителями (на фото) не так часто, как во время судебного процесса |
Порядок на процессе поддерживал Иван Иванович. Ему беспрекословно подчинялись конвоиры из спецназа Минюста, охранявшие подсудимых, и милиционеры, проверявшие документы у входящих в суд. Иван Иваныч — офицер ФСБ в штатском, со светло-рыжим ежиком на голове и выражением государственной озабоченности на лице. В суд он был командирован для так называемого оперативного сопровождения процесса. То есть для того, чтобы органы госбезопасности знали о происходящем из первых рук.
Каждый день для журналистов, освещающих процесс, начинался с того, что Иван Иваныч проверял у них удостоверения и мобильные телефоны. С просроченными документами и включенными мобильниками в зал заседаний не пропускал. А когда пишущих журналистов оказывалось больше, чем мест в зале, Иван Иваныч пропускал вперед тех, с кем успел ближе познакомиться. Остальным заявлял: "Понабежали тут на жареное! Скаазно вам — мест больше нет!"
В те дни, когда у Ивана Иваныча было хорошее настроение, он собирал мерзнущих на улице фото- и телерепортеров и строем проводил их в зал заседаний, чтобы те могли запечатлеть подсудимых Ходорковского и Лебедева в клетке.
Однажды я увидела в окно, как во внутреннем дворе суда Иван Иванович беседовал с маленьким худощавым мужчиной с серым отечным лицом. Судя по всему, чекист держал отчет перед своим начальником. Последний затем появлялся в суде не раз, отводя Ивана Ивановича во внутренний двор для приватного разговора. После этого Иван Иванович подходил к судье Колесниковой и что-то с ней обсуждал.
Исчез Иван Иванович сразу после окончания судебного следствия и начала прений. Вместо него пропускать журналистов стали конвоиры-спецназовцы, которых за время, пока шел суд, сменился целый полк. Регулярная ротация конвоиров, видимо, должна была оградить их от разлагающего влияния подсудимых.
11 апреля суд выслушал последнее слово Михаила Ходорковского. Он говорил о своем патриотизме и абсолютной невиновности (выступление опубликовано в газете "Коммерсантъ" от 12 апреля). После этого судья Ирина Колесникова объявила, что коллегия удаляется для вынесения приговора. Адвокаты Ходорковского и Лебедева убеждены, что приговор будет "оправдывающим" — оправдываться будут действия государства по отношению к подсудимым.
Собственно, показательные процессы тем и славятся, что финал их неожиданным не бывает. Правда, в некоторых пьесах все-таки бывают эффектные концовки.
|
За связь с ЮКОСом поплатились не только Михаил Ходорковский и Платон Лебедев.
Леонид Невзлин, акционер ЮКОСа, бывший первый заместитель председателя совета директоров банка МЕНАТЕП. Обвиняется в уклонении от уплаты налогов на 26,7 млн руб., присвоении акций "Томскнефти" и Ачинского НПЗ на $39 млн и причастности к убийству предпринимателя Сергея Горина. Объявлен в федеральный и международный розыск. Находится в Израиле. Владимир Дубов, акционер ЮКОСа. Обвиняется в хищении 76 млрд неденоминированных руб. в ходе взаимозачета между администрацией Волгоградской области и "Юганскнефтегазом". Объявлен в федеральный и международный розыск. Находится в Израиле. Михаил Брудно, акционер ЮКОСа, бывший президент "ЮКОС РМ". Обвиняется в присвоении более $2,8 млн выручки от реализации апатитового концентрата ОАО "Апатит". Объявлен в федеральный и международный розыск. Находится в Израиле. Дмитрий Гололобов, начальник правового управления ЮКОСа. Обвиняется в организации вывода за границу в 1998-1999 годах крупных пакетов акций шести предприятий ВНК на 3 млрд руб. Находится в Великобритании. Наталья Чернышева, бывший глава управления регионального бизнеса ЗАО "Роспром". Обвиняется в завладении организованной группой 20% акцией ОАО "Апатит". Находится в Великобритании. Дмитрий Маруев, бывший заместитель главного бухгалтера ЮКОСа. Обвиняется в хищении 76 млрд неденоминированных руб. в ходе взаимозачета между администрацией Волгоградской области и "Юганскнефтегазом". Находится в Великобритании. Михаил Трушин, председатель правления компании "ЮКОС-Москва", бывший зампред правления ЮКОСа по региональной политике. В ноябре 2004 года объявлен в розыск по делу о присвоении 22 млрд руб. из средств Фонда инвалидов в Удмуртии. Находится в Великобритании. Александр Темерко, бывший зампред правления компании "ЮКОС-Москва". В ноябре 2004 года объявлен в розыск по делу о присвоении 22 млрд руб. из средств Фонда инвалидов в Удмуртии. Находится в Великобритании. Александр Горбачев, гендиректор фирмы "Апатит-Трейд". Обвиняется в незаконной реализации продукции ОАО "Апатит". Находится в Великобритании. Михаил Елфимов, исполняющий обязанности президента компании "ЮКОС РМ". Проходит обвиняемым по делу о растрате средств мордовского трейдера ЮКОСа — компании "Фаргойл". Находится в Великобритании. Владимир Званцев, президент компании "Саханефтегаз", дочернего предприятия ЮКОСа. Обвиняется в злоупотреблении служебным положением и присвоении более 300 тыс. руб. Объявлен в розыск. Местонахождение неизвестно. Павел Ивлев, партнер адвокатской фирмы ALM Feldmans, консультанта ЮКОСа. Подозревается в присвоении $2,4 млрд ЮКОСа, в отмывании $810 млн и уклонении от уплаты налогов. Находится в США.
Алексей Пичугин, бывший начальник отдела службы безопасности ЮКОСа. Признан виновным в убийстве тамбовского предпринимателя Сергея Горина и его жены, в покушении на убийство советника мэра Москвы Ольги Костиной и сотрудника "Роспрома" Сергея Колесова. Приговорен к 20 годам колонии строгого режима. Светлана Бахмина, замначальника правового управления ЮКОСа. Обвиняется в присвоении в составе организованной группы имущества компаний "Томскнефть" и ВНК на сумму 8 млрд руб. Содержится в московском СИЗО #6. Владимир Переверзин, бывший замглавы дирекции внешнего долга ЮКОСа. Обвиняется в присвоении и растрате имущества на сумму 248 млрд руб. и легализации незаконно полученных средств. Содержится в Бутырском СИЗО. Дмитрий Величко, президент ЗАО "Росинкор". Обвиняется в мошенничестве на сумму 194,9 млн руб. По данным следствия, "Росинкор" помогал ЮКОСу занижать налоги. Содержится в СИЗО в Москве. Владимир Малаховский, гендиректор ООО "Ратибор". Подозревается в хищении 7,5 млрд руб. По данным следствия, компания "Ратибор" помогала ЮКОСу занижать налоги. Содержится в СИЗО в Москве. Олег Витка, гендиректор ООО "Западно-Малобалыкское", совместного предприятия ЮКОСа и венгерской компании MOL. Обвиняется в незаконном предпринимательстве, сопряженном с извлечением дохода в особо крупном размере — 536,3 млн руб. Содержится в СИЗО в Нефтеюганске. Алексей Курцин, исполняющий обязанности управляющего делами компании "ЮКОС-Москва". Обвиняется в хищении 22 млн руб. Содержится в СИЗО в Москве. |
