Первая международная биеннале «Искусство будущего», устроенная Мультимедиа Арт Музеем (МАММ) и показанная в его стенах, двинулась в регионы. Начали с Норильска: в Художественной галерее избранные проекты биеннале показывают с работами художников, созданными в местной арт-резиденции PolArt. Об искусстве, ориентированном на новейшие технологии, в суровых реалиях северного города — Игорь Гребельников.
Фото: Кирилл Цай
Фото: Кирилл Цай
Фото: Кирилл Цай
Фото: Кирилл Цай
Грезить будущим сегодня куда сложнее, чем год назад, когда в МАММ открылась грандиозная по масштабу выставка биеннале «Искусство будущего». Семь этажей музея были битком заполнены работами художников, увлеченных новыми технологиями. С самого начала МАММ планировал показать «Искусство будущего» в регионах: остановились на формате включений биеннальных работ в местные проекты.
Начали с Норильска неслучайно: градообразующее предприятие, компания «Норникель», выступает партнером биеннале, опекает местную арт-резиденцию PolArt (в нее съезжаются работать художники из разных регионов) и анонсировала строительство Арктического музея современного искусства — под него реконструируют здание бывшего Дома торговли, открытие намечено на 2026 год. А пока что восемь работ с биеннале «Искусство будущего» показывают в Художественной галерее Музея Норильска вместе с проектами, созданными в PolArt и предсказуемо обращенными к проблемам полярного промышленного города.
Так, Мила Михайлова изучила влияние полярной ночи и освещенности Норильска на эмоциональное состояние горожан, собрала их пожелания и на их основе предложила новую цветовую гамму для иллюминации. На выставке зрители могут оценить наработки художницы, рассматривая и сравнивая друг друга при новом и старом освещении. С похожим урбанистическим посылом и проект Анны Толкачевой «ЦветНор»: она снимала улицы Норильска на видео и смастерила устройство, с помощью которого можно сортировать кадры по доминирующим в них цветам. Зрителю предлагается нажимать на кнопки и открывать для себя город с новой, «цветовой» стороны.
Инсталляция Андрея Чугунова — это визуальный дневник, «написанный» в сложной цифровой технике во время поездок в общественном транспорте (приобщиться к нему можно в очках виртуальной реальности), а также видео «Чье это облако?». На нем зафиксирован момент выброса в атмосферу серы: возникшее облако вдохновило художника на поэтическое размышление об экологических последствиях добычи ископаемых — стихи идут титрами к видео.
Рядом с этими работами биеннальное искусство может показаться более зацикленным на переходах из виртуального мира в реальный и обратно. Эмодзи, которыми мы дополняем сообщения, показались Максиму Свищеву похожими на древние маски: на их основе он создал свои эмодзи в виде больших голограмм, корчащих рожи зрителям. Это часть его проекта YОmoYO по адаптации цифровых созданий к реальной жизни.
Максим Змеев так освоился в компьютерной игре «Fallout 76» — ее действие разворачивается после ядерной войны,— что собрал коллекцию виртуальных баз-убежищ, которые игроки строят из обломков сгинувшей цивилизации. Изучив типы строений, он прояснил структуру общества (если верить игре, оно все же возникнет после конца света): ничего удивительного, самой многочисленной прослойкой будут стражники. Черно-белые снимки, сделанные Змеевым внутриигровой камерой, кажутся стилизованными под концептуальные серии дюссельдорфских фотографов Бернда и Хиллы Бехер, которые с конца 1950-х годов снимали безлюдные промышленные постройки рубежа XIX–XX веков.
«Сны машины» дуэта Gray Cake (Катя Пряник и Саша Сереченко) напоминают анимацию, однако «одушевлением» огромного массива пересказанных снов занималась бездушная нейросеть — сюрреалисты были бы в восторге от такого «изысканного трупа». Ростан Тавасиев изучал астрономию, чтобы проектировать «космические скульптуры»: их материалом станут планетарные туманности, формой они будут напоминать зайцев (художник, когда-то начинавший с картин, по которым скачут настоящие плюшевые зайцы, верен своим персонажам), проект развернется в космосе. Будущие скульптуры представлены на головокружительно красивых цифровых снимках: в конфигурациях туманностей проглядывают очертания резвящихся зайцев. Какие бы научные и технические обоснования своим скульптурам ни приводил Тавасиев, это, конечно, чистая утопия. Однако ее благодушный, по-детски азартный настрой действует утешительнее высокотехнологичного искусства, на которое щедра биеннале «Искусство будущего», особенно сейчас, когда будущее стало очень трудно вообразить.