Есть ли будущее у зарубежных структур российского бизнеса

В 2022 году функционирование зарубежных структур российского бизнеса существенно усложнилось в связи с введением рядом зарубежных стран ограничительных мер. Под ударом оказались возможности и перспективы работы с банками и локальными провайдерами, возникли новые финансовые и правовые риски, включая риски утраты активов. Ответные ограничения со стороны России привели к дополнительным затруднениям. Все эти факторы подтолкнули бизнес к перестройке зарубежных структур. О ключевых возможностях трансформации, о связанных с ней преимуществах и проблемах рассказывает партнер группы компаний Б1 Марина Белякова.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Как работали иностранные структуры раньше

Не секрет, что многие российские группы компаний предпочитают структурировать свои зарубежные операции с использованием иностранных «дочек». Распределение деловых функций помогает повышать операционную, а иногда и налоговую эффективность бизнеса. Например, до февраля 2022 года зарубежные торговые компании зачастую создавались российским бизнесом в таких юрисдикциях, как Швейцария и Сингапур. Помимо удачной географии, деловой инфраструктуры и трейдеров со всего мира эти страны предлагали и налоговые преимущества.

В частности, до реформы 2019 года к деятельности торговых компаний в Швейцарии мог применяться специальный режим («mixed company regime»), предоставлявший эффективные налоговые ставки на доходы от иностранных источников в диапазоне от 8% до 11%. И даже после его отмены Швейцария сохраняла свою привлекательность для российских инвесторов за счет потенциальной возможности безналогового распределения дивидендов и допустимости предварительного согласования с налоговыми органами ряда вопросов путем получения налоговой позиции («рулинга»). В Сингапуре же действует так называемая глобальная трейдинговая программа, которая позволяет на определенный период снизить эффективную ставку налога на прибыль трейдера до 10% (иногда до 5%).

В свою очередь, для владения зарубежными активами, создания совместных предприятий с партнерами и привлечения финансирования в состав российских групп входили компании из таких стран, как Кипр, Люксембург, Нидерланды, Гонконг и Сингапур. Все они, как правило, предоставляли благоприятные условия налогообложения дивидендов и процентов по займам, при этом имея широкую базу международных налоговых соглашений.

Новая реальность: от «недружественных» стран к «дружественным»

В начале 2022 года с расширением санкций все изменилось. Ряд крупных провайдеров отказался оказывать бухгалтерские, налоговые, юридические и другие услуги бизнесу, связанному с Россией. Многие компании столкнулись с заморозкой и закрытием банковских счетов, возросли риски конфискации активов, стало невозможно оперативно принимать корпоративные решения.

Ответные меры ввела и Россия, что еще больше усложнило ситуацию. Например, стало труднее распределять дивиденды в страны, которые были признаны «недружественными».

В этот перечень вошли практически все те популярные государства, которые использовались российским бизнесом при структурировании.

В ответ бизнес начал «перекраивать» свои зарубежные структуры — переводить их в новые юрисдикции, перестраивать товарные и денежные потоки, переосмыслять системы управления. На практике наибольший интерес есть в отношении ОАЭ, Гонконга, Турции, Армении, Казахстана, Узбекистана, Катара, Бахрейна, Маврикия. Каждая из перечисленных юрисдикций имеет свои особенности, а выбор конкретной страны обусловлен рядом факторов, в том числе типом переводимого бизнеса, возможностями взаимодействия с банками, спецификой и географией контрагентов и рынков сбыта.

Лидером среди новой выборки является ОАЭ за счет своей привлекательной налоговой системы (отсутствие налога на прибыль и НДФЛ). Тем не менее не стоит забывать, что в ОАЭ действует НДС (5%). Кроме того, ОАЭ делятся на общую (mainland) и свободные экономические зоны (free zones): если безналоговый статус свободных зон сохранится при соблюдении законодательно установленных условий, то на территории общей зоны с июня 2023 года ожидается введение налога на прибыль организаций (9%). Регулирование же в свободных зонах различается в зависимости от конкретной зоны. Так, при переводе активов стоит обратить внимание на:

• расположение зоны,

• инфраструктуру,

• требования для регистрации и лицензирования,

• систему права.

Например, для холдинговых компаний интересным представляется Дубайский товарно-сырьевой центр (DMCC), а для логистических компаний может подойти Свободная зона аэропорта Дубая (DAFZA).

Важно учитывать, что действующее налоговое соглашение между Россией и ОАЭ неприменимо к частному бизнесу.

То есть воспользоваться большинством льготных налоговых ставок и освобождений по отношению к трансграничным операциям не получится. В начале ноября Минфин заявил о намерении пересмотреть налоговое соглашение с ОАЭ, чтобы понизить стоимость привлечения прямых инвестиций от резидентов ОАЭ. Но ОАЭ включены в российские списки «офшоров», что дополнительно ограничивает его использование при структурировании (в частности, затрудняет применение правил контролируемых иностранных компаний; КИК).

В других «дружественных» странах налоговая нагрузка несколько выше. Так, ставка налога на прибыль в Турции составляет 23% (20% с 2023 г.), в Казахстане — 20%, в Армении — 18%, в Гонконге — 16,5%, в Узбекистане — 15%. Но так как налоги не являются единственным критерием выбора, интерес к этим странам тоже стабильно высок. Кроме того, некоторые из этих юрисдикций предоставляют специальные налоговые режимы: в Гонконге, например, действует механизм территориального налогообложения, при котором налогом на прибыль облагается только доход, полученный от источников в Гонконге (в ближайшее время этот льготный режим может быть пересмотрен), а регистрация в Финансовом центре Катара (QFC) позволяет освободить прибыль компании от налогообложения, предоставляя при этом акционерам возможность безналоговой репатриации прибыли.

В Турции помимо постепенного снижения налоговых ставок (с 23% до 20% в 2023 году будет снижена ставка налога на прибыль, а в декабре 2021 года с 15% до 10% была снижена ставка налога у источника при распределении дивидендов в адрес нерезидентов) предусмотрен механизм вычета «условных процентов» (notional interest deduction), позволяющий вычесть 50% от суммы процентов, начисленных на стоимость так называемого нового капитала. Но чтобы воспользоваться льготами, необходимо грамотно продумать структуру бизнеса, детально проанализировав все обстоятельства.

А если вернуться в Россию?

Еще один вариант — редомициляция иностранной компании в специальный административный район (САР) на территории о. Русский (Приморский край) или о. Октябрьский (Калининградская область).

Для переезда в САР необходимо принять инвестиционные обязательства в России и выполнить некоторые другие условия.

Редомицилированная компания получает статус международной, меняя свой личный закон на российское право. Для налоговых целей такая компания получает статус российской, но при этом, будучи налоговым нерезидентом, может совершать переводы иностранной валюты и рублей как с другими нерезидентами, так и с валютными резидентами с территории / на территорию России (с учетом текущих санкционных и контрсанкционных ограничений, а также общих положений валютного законодательства).

Выполнив некоторые дополнительные условия, можно получить статус международной холдинговой компании (МХК), что открывает доступ к налоговым льготам.

Так, можно пользоваться пониженными ставками налога 5% на пассивные доходы (например, проценты), более выгодными правилами налогообложения дивидендов и доходов от продажи долей и акций, послаблениями по правилам КИК и некоторыми другими льготами. Таким образом, предусмотренный для МХК холдинговый режим представляется достаточно привлекательным и в определенных случаях может стать более эффективной альтернативой переводу активов в «дружественную» юрисдикцию.

Выход есть

Так что же делать, если зарубежные активы остались в «недружественном» государстве?

Можно рассмотреть редомициляцию из «недружественной» юрисдикции в «дружественную» или в Россию. Но механизм редомициляции предполагает, что и государство выхода, и государство въезда должны допускать такой переезд. Например, перевести компанию из Нидерландов в Россию напрямую не получится. Придется прибегнуть к механизму так называемой транзитной редомициляции (на практике такие переезды производятся через Кипр). Бахрейн и Китай, напротив, не допускают «въезд» иностранных компаний в порядке редомициляции. При этом у российского бизнеса имеется положительный опыт редомициляции с Кипра в ОАЭ.

Еще один важный момент, о котором не стоит забывать,— налог на выход, предусмотренный в отдельных странах.

Например, при переводе за рубеж юридического адреса или места фактического управления швейцарской компании придется заплатить налог на выход по общей ставке налога на прибыль в отношении активов, которые выводятся из Швейцарии.

Другой вариант — рассмотреть перевод активов, например, российских акций, долей, прав требования по контрактам, из «недружественной» юрисдикции. Но необходимо учитывать, что многие операции с российскими активами требуют получения разрешения правительственной комиссии. От данной процедуры могут освобождаться сделки с контрагентами из «недружественных» стран в ситуациях, когда их конечными бенефициарами являются российские лица или если в результате сделки не переходит контроль. Применимость указанных исключений необходимо анализировать в индивидуальном порядке, однако правоприменительная практика, в том числе положительная, уже формируется.

Что дальше?

Безусловно, мир вокруг нас стремительно меняется. Для адаптации к новым условиям бизнесу нужно быть гибким и держать в своем арсенале различные, в том числе запасные, варианты дальнейших действий. А для обеспечения их надежности и эффективности нужно внимательно проанализировать все возможные варианты с юридической, финансовой и налоговой точек зрения.