Нострадамус
Я проснулся в шесть часов С ощущеньем счастья: Нет резинки от трусов И советской власти. (из фольклора)
"Спасители Отечества" оказались в самом деле спасителями Отечества. В три дня они до такой степени расшатали коммунистические структуры власти, что мера долгтотерпения переполнилась, и опереточный переворот, затеянный "восьмибоярщиной", 21 августа плавно перешел в уже совсем не опереточный антикоммунистический переворот. Россия — тоже за три дня — принудила КПСС к самороспуску. Вместо уготованного стране бесконечного ужаса приключился даже не очень ужасный конец коммунистического режима. Лишенный президентской команды, родной партии и, кажется, парламента, Горбачев вынужден покорно следовать политике Ельцина — единственного реального правителя России.
Итоги деятельности восьмерых членов ЦК КПСС, в три дня покончивших с коммунизмом на 1/6 части земной суши, анализирует парламентский обозреватель "Ъ" МАКСИМ СОКОЛОВ.
Дурацкий путч По сообщениям информационных агентств, Саддам Хусейн, узнав о путче в Москве, назвал его "хорошо сделанным делом". По словам народного депутата РСФСР Владимира Лысенко, Горбачев вечером 18 августа закончил беседу с Крючковым, Баклановым и генералом Варенниковым словами: "Ну и мудаки же вы!" Хусейн ошибся. Горбачев оказался прав.
Уже к вечеру 20-го стало очевидно, что происходит нечто странное: заговорщики откровенно теряли время в томительном бездействии.
Танки вошли в город утром 19-го. И просто встали на улицах. Телефоны, международная связь продолжали работать. Арестов не было. Не было, собственно, и объявленного комендантского часа: всю ночь по городу как обычно летали машины и никто никого особенно не пытался задерживать. Военные патрули отсутствовали.
В любой момент в течение двух дней заговорщики могли захватить Белый дом, арестовать Ельцина и отпраздновать победу. Понять, почему они этого не сделали, довольно трудно. Биографии, политические убеждения, профессиональный опыт этих людей свидетельствуют о том, что чужой крови они не боятся. Можно с уверенность сказать, что, если бы путч увенчался успехом, страна бы умылась кровью.
Существуют разные версии происшедшего (подробнее об этом см. стр. ). С точки зрения экспертов, однако, в качестве образца заговорщики использовали план ареста Хрущева в 1964 году. За исключением того, что дача Хрущева была на Кавказе, а Горбачева — в Крыму, все остальное совпало: арест, дозированное объявление для прессы, танки, введенные в Москву НЕ ДЛЯ ЗАХВАТА ВЛАСТИ, поскольку власть уже была захвачена, а так, на всякий случай, для поддержания порядка.
В 1964 году о мнении народном никто не думал. Народу предлагалось автоматически принять произведенные изменения, обсудить их за ужином с друзьями и жить дальше в соответствии с новыми указаниями.
Лишь кажется, что нынешний путч был плохо организован. Сегодняшние заговорщики поступили вполне правильно и в полном соответствии со своими собственными убеждениями.
У них не было и не могло быть разработанного плана действий на период после 19-го. Для них переворот закончился успехом в момент, когда на крымской даче был арестован Горбачев. Дальше, по обычной логике развития советских политических сюжетов, не должно было быть ничего, кроме многочисленных поздравлений от общественных организаций, трудовых коллективов и отдельных граждан.
Как ни парадоксально, заговорщиков подвели их собственные политические взгляды, основанные на том, что народ будет молчать, слушать и подчиняться, как он это делал в течение семидесяти лет коммунистической власти. Судя по реакции хотя бы маршала Язова, восклицавшего при аресте: "А че? А че такое?", заговорщики вообще не сознавали, что совершенное ими называется государственной изменой, — в течение семидесяти лет в СССР подобные действия назывались сменой руководства.
То, что произошло в Москве за последние дни, не было путчем военным. Это было скорее путчем психологическим — прежняя психология страны столкнулась с новой. Два последних дня в Москве стали днями похорон: идиотский режим умер идиотским образом. Путч оказался дурацким, потому что народ перестал быть дураком.
Господь Бог долго терпит, да больно бьет Утром 21 августа, когда Ельцин сообщил ВС РСФСР, что "группа туристов" едет в аэропорт Внуково, шутовской государственный переворот перешел в совсем не шуточную "бархатную революцию". Восемь членов ЦК КПСС своим дурацким путчем инициировали обвал страшной силы, вдребезги раздавивший структуры союзной власти — не исключая и КПСС. История с ГКЧП оказалась последней каплей, и лавина покатилась.
Немедленный обвал был связан с двумя обстоятельствами. Был создан важнейший прецедент — впервые за 73 года граждане сумели принудить до зубов вооруженное государство к капитуляции. Вместо инерции страха общественная жизнь начала определяться инерцией бесстрашия, а выражения типа "отребью человечества сколотим крепкий гроб" из митинговой риторики сделались руководством к действию. При этом публике не пришлось долго искать это самое "отребье человечества".
Если в других странах путч обыкновенно является затеей дюжины злоумышленников, которых затем сажают в тюрьму и живут как жили, то августовский путч оказался беспрецедентен. Под различные статьи УК дружно подвело себя практически все союзное руководство: силовые структуры (верхушка армии, МВД и КГБ), власть исполнительная (Кабинет министров), власть законодательная (Лукьянов и "союзники") и власть партийная (верхушка КПСС). А когда вся верхушка государства, состоящая либо из преступников, либо из их пособников, терпит от народа сокрушительное поражение, такое государство не может устоять. Все руководство государства проваливается в политическое небытие, и из политического вакуума возникает некоторое другое государство. Оно и возникло, причем не одно.
С устранением Крючкова-Пуго-Язова республики более не ощущают нависающего над ними дамоклова меча и разбегаются. В ночь на 21 августа вся Прибалтика сделалась заграницей, к моменту выхода этого номера "Ъ" в свет независимой может стать и Украина. Трехцветный российский флаг развевается над Кремлем, и Россия делается международно признанной политической реальностью. По конфиденциальным сведениям, на исходе путча глава одной из ведущих европейских держав говорил в ходе консультаций по кризису: "Советского Союза больше не существует, мы не говорим об этом только чтобы не обидеть Горбачева".
Так что у Горбачева были основания обзывать "спасителей державы" самыми экспрессивными словами.
"Вздувайте горн и куйте смело, пока железо горячо" Еще больше оснований для этого у него теперь: вернувшийся в Москву президент СССР переменил свой статус, но не очень сильно: из рук большевистских революционеров он перешел в руки революционеров антибольшевистских. Опереться ему практически не на кого: союзной власти больше нет, президентской команды, по сути дела, тоже. Еще 22 августа Горбачев пытался как-то остановить лавину, но уже 23-го на встрече с российскими депутатами, понимая, что против рожна не попрешь, он фактически согласился с идущим на его глазах новым, теперь уже настоящим переворотом, призывая лишь, "чтобы все шло законным путем". Уступки идут за уступками: вечером 24-го Горбачев распустил союзный Кабинет министров, отказался от поста генсека КПСС, а ЦК КПСС объявил о самороспуске. 88-летняя история партии большевиков окончена.
Российская власть, оставившая перестроечную идеологию и вдохновившаяся вольтеровским "раздавите гадину", добила-таки КПСС: здание ЦК на Старой площади опечатано, партийное имущество национализировано, здание КГБ оскоплено: на Лубянке убран памятник Железному Феликсу. "Ум, честь и совесть нашей эпохи" решила сыграть ва-банк — и проиграла. Ничего не поделаешь: перестройка кончилась, началась политика без дураков.