«Туризм реагирует на все, но ожидание худшего быстро проходит»

Собственник группы компаний «Слетать.ру» Андрей Вершинин уверяет, что после начала СВО и объявления частичной мобилизации ничего страшного в туристической отрасли не произошло. В интервью Дарье Бурлаковой бизнесмен рассказывает, почему после 24 февраля его бизнес избежал кризиса и какие задачи приходится решать в связи с ростом интереса к поездкам по России.

Это одно из интервью спецпроекта «Своё дело в СВО-времена»

Онлайн-интервью журналиста Дарьи Бурлаковой с основателем и генеральным директором группы компаний «Слетать.ру» Андреем Вершининым

Расшифровка интервью

О жизни и бизнесе до и после 24 февраля

— Где вы сейчас находитесь и почему?

— Я нахожусь на работе, в своем офисе в Санкт-Петербурге, где и должен находиться, потому что каждый день есть работа, которую нужно делать.

— Андрей, мы будем общаться именно по событиям последних восьми-девяти месяцев (интервью с Андреем Вершининым состоялось в конце ноября 2022 года.— «Ъ»). Тем не менее, чтобы читатели понимали, о чем мы говорим и от чего отталкиваемся изначально, я вас попрошу кратко рассказать, чем вы занимаетесь, как устроен ваш бизнес, в какой сфере вы работаете, какова бизнес-модель. Базовая информация о вашей компании.

— Компания «Слетать.ру» существует двенадцать лет, является ведущим агрегатором туристических пакетов на российском рынке. Что значит агрегатор? Это значит, что мы в режиме реального времени получаем информацию от более чем 120 крупнейших туроператоров, агрегируем ее через нашу систему, разработкой которой мы занимаемся тоже на протяжении уже многих лет, и все это показываем на нашем сайте. То есть пользователь может задать удобные для него фильтры, посмотреть, какие есть предложения в настоящий момент от туроператоров, сравнить их и выбрать наиболее подходящие для себя. И кроме этого, у нас есть достаточно серьезная часть нашего проекта — это система единого окна, которая позволяет бронировать туры туристическим агентствам от тех же самых туроператоров. Это очень удобно для турагентов. Им не надо заключать большое количество договоров, отслеживать их, отслеживать статус заявок на туры. У каждого туроператора все это делается через систему единого окна. И, конечно, мы занимаемся еще в том числе онлайн-продажами туров на нашем сайте, развиваем нашу розницу, которая в настоящий момент составляет практически 400 офисов, несмотря на все события, с которыми мы столкнулись.

— Давайте тогда перейдем к периоду, который будем обсуждать. Это 24 февраля. Вы могли бы вспомнить этот день, потому что наверняка у вас как у предпринимателя были планы и довольно плотный график, встречи с коллегами, переговоры. У вас что-то изменилось в этот день в связи с началом военных действий России на территории Украины?

— Вы знаете, мы работаем в туристической отрасли, которая, в общем, подвержена огромному количеству катаклизмов. И самое главное, что надо понимать, что туристический пакет это не хлеб и не бензин. Люди покупают их тогда, когда у них есть экстравозможность на трату денег. Поэтому и 2014 год, когда там был резкий скачок курса, и закрытие Турции, закрытие Египта — все это, конечно, достаточно негативно сказывалось, и падение продаж составляло, может быть, 40–50%. Ну а потом пришел ковид. И ковид, как вы понимаете, полностью остановил туристическую отрасль не только в России, но и во всем мире. И тогда мы достаточно успешно его пережили.

Мы, безусловно, строили на 2022 год достаточно большие планы, потому что мы видели, что ковид отступает, 2021 год был очень неплохим. А с учетом того, что мы значимо сократили расходы в 2020 году, 2021-й оказался по доходности лучшим историческим годом за все время существования компании. И на 2022-й, конечно, достаточно большие планы у нас были. Эти планы не сопровождались какими-то глобальными, грандиозными инвестициями, поэтому нельзя сказать, что мы какие-то стали срочно проводить оперативные совещания, потому что мы примерно прикинули, какой спад продаж возможен. Я так не очень уверенно говорю, потому что, в общем, я не могу сказать, что как-то особенно мы среагировали на это (имеется в виду СВО.— «Ъ»).

На самом деле, значимый спад продаж был где-то около недели, и после этого они стали постепенно восстанавливаться.

Да, конечно, они и сейчас хуже, чем в 2021 году, чем можно было бы ожидать. Но это, скорее, связано в большей степени с большим количеством закрытых направлений, ну и с дороговизной авиабилетов. Сейчас, конечно, стоимость авиабилетов, выросла совершенно невероятно по сравнению с 2019 годом.

Ну, а если я. Я лично внимательно слежу за политической обстановкой, мне это интересно, я, честно говоря, ожидал такого развития, все к этому шло, поэтому для меня это не было какой-то экстра-неожиданностью.

— Вы затронули важные моменты, о которых поподробнее хочется поговорить. Тем не менее, если говорить именно о 24 февраля, вы помните, как вы провели этот день, как реагировала команда, например?

— Все мое детство прошло под знаком войны в Афганистане, потом была первая чеченская, потом была вторая чеченская, и так получается, что на разных фронтах последние 30 лет Россия воюет. И я, конечно, был шокирован или парализован существенно меньше, да и, в общем, наверное, совсем не был. Ну да, конечно, мои коллеги, которые существенно моложе меня, для кого-то это было шоком. Ну, провели внутри встречи, я немножко поделился своим взглядом на эту ситуацию — что работали, работаем, будем продолжать работать, поэтому не нужно чего-то особо опасаться.

Я всегда увлекался историей. И для меня все, что происходит, вполне понятно. Я не могу какие-то давать оценки этому, потому что я не политик, но своим коллегам я всегда и пытался это объяснить — что, ребят, если вы хотите давать этому оценки, вам нужно разбираться самим. Чтобы разбираться самим, вам нужно возвращаться к истокам всего происходящего, ко Второй мировой войне, а может быть, и раньше, и только тогда вы уже сможете дать собственную оценку объективную, на ваш взгляд объективную, происходящему. Ну и как-то в целом все это помогло, наверное. Так или иначе, работаем.

Конечно, все стали больше читать новости, Telegram-каналы, смотреть ТВ. Но на работе это особо не сказалось.

— Вы сказали, что у вас довольно молодой коллектив. Наверняка есть и молодые люди, и девушки, у которых есть мужья, братья и так далее. 21 сентября, когда была объявлена частичная мобилизация, у вас это как-то на коллективе отразилось с точки зрения и моральной обстановки, и с точки зрения состава? Может быть, кто-то уехал и работает удаленно? Или у вас не было таких изменений в команде?

— Вы знаете, она отразилась на нас, наверное, даже больше, чем 24 февраля, потому что как-то все начали суетиться. Потому что в действительности у нас уехали сотрудники, девушки, у которых мужья недавно служили, которые, собственно говоря, попадали по большой вероятности под мобилизацию, они, конечно, были в определенном встревоженном состоянии. Длилось это, наверное, около трех—пяти дней. Но в целом она коснулась нас достаточно мало. Я не могу сказать, что у нас забрали какое-то большое количество людей и это отразилось на бизнесе.

Пальцев двух рук, наверное, хватит для того, чтобы сказать, сколько уехало у нас сотрудников из достаточно большого штата.

Дело в том, что в принципе у нас по многим сотрудникам предполагается день или два удаленной работы в неделю. И поэтому все механизмы под это уже есть и все процессы уже выстроены. Ну и, кроме этого, 2020 год нас научил работать всех удаленно, потому что так или иначе, несмотря на остановку туризма, все равно работа шла.

О скачке интереса к внутреннему туризму и об уходе конкурентов с рынка

— Вы уже начали частично говорить о том, что был спад клиентов, что остановили продажу зарубежных туров в марте, и даже по внутренним поездкам, вы писали, тоже был существенный спад. Можем об этом более подробно поговорить? На протяжении вот этих девяти месяцев, с 24 февраля по настоящее время, как эти показатели менялись, как вели себя ваши клиенты, турагентства и просто частные лица, которые бронировали туры и так далее?

— Туризм реагирует очень сильно на все. То есть, например, у нас хорошая погода, светит солнышко, тепло, 23 градуса — продаются путевки. Потом пошел дождь, похолодало до двенадцати, и все, и сразу же у нас прирост продаж. Стоимость рубля на валютном рынке влияет точно так же. Если мы видим, что рубль просел, предположим, в моменте, так как у нас были очень сильные колебания, связанные с началом СВО, или в другие годы, если мы видим колебания 5–7%, это сразу же очень сильно влияет на желание туристов тратить деньги, потому что все находятся в ожидании чего-то худшего. Но это ожидание чего-то худшего достаточно быстро проходит, буквально день, два, три. И продажи снова начинаются.

Сейчас основная проблема — это стоимость перевозки и нехватка хорошего качества мест размещения в России.

Стоимость перевозки, если мы говорим о пляжных направлениях… Турция, я уж не говорю про дальние маршруты, Таиланд — все в этом году достаточно сильно подорожало. Небольшое количество рейсов, связанное с понятными причинами — это проблемы у авиакомпаний, это подорожание нефти, непосредственно стоимости топлива,— все это отразилось негативно на стоимости турпакетов. И это, конечно, влияет.

Так или иначе, я считаю, что все уже как-то адаптировались к ситуации и продолжают путешествовать, отдыхать, экскурсионка очень хорошо в этом году развивается.

Хотя Россия в нынешнем году, конечно, показывает совершенно удивительную загрузку, то есть то, о чем очень многие говорили, развитие внутреннего туризма началось совершенно колоссальными темпами. Я был недавно в Дагестане уже, наверное, в третий раз за последние два года. Могу сказать, что я там столкнулся с небывалым ростом количества мини-отелей. Стоят бетонные коробки, по 20–30 номеров, которые активно строятся. Я разговаривал с местными отельерами, они говорят, что да, огромный наплыв туристов, некуда селить, предъявляют высокие требования к отелям. Этим требованиям отвечает достаточно маленькое количество, поэтому развитие внутреннего туризма, конечно, пошло очень активными темпами.

Скажем так, если мы вдруг окажемся по мановению волшебной палочки в 2019 году, то мы увидим то, что доля российского туризма по сравнению с 2019 годом будет существенно выше, значимо выше, чем она была в 2019 году. Если даже будут все те же самые условия, открыты направления, Европа, Азия, внутренний туризм, конечно, будет занимать существенно большую долю.

— Были ли риски по потере всего бизнеса?

— Вы знаете, по поводу закрытия компании таких мыслей никогда не было. И в ковид я совершенно был уверен, что я, как собственник, буду еще благодарить те времена за те трудности, которые они мне принесли, потому что они позволили мне существенным образом пересмотреть структуру затрат и показали, как говорится, «ху из ху» в отношении моих коллег. Кто-то остался в это тяжелое время в одной лодке со мной. Кто-то побыстрее решил с нее сбежать. Я сейчас очень благодарен этому периоду; если говорить о текущей ситуации, связанной с СВО, то у меня… для нашей отрасли, для туристической отрасли, надо понимать, то, с чем мы столкнулись в коронавирус, было просто несопоставимо более серьезным вызовом, чем та ситуация, связанная с началом спецоперации, в которую мы попали.

— Если говорить именно о зарубежных турах, были ли у вас такие туры, которые вы оплачивали заранее, были ли какие-то проблемы в связи с тем, что они отменились? В связи с тем, что западные компании, с которыми вы сотрудничаете, может быть, тоже отменяли их? С точки зрения зарубежного сегмента — как он вел себя за эти девять месяцев?

— По сравнению с 2020 годом, ковидным годом, это все семечки. Надо понимать такую вещь, что у нас ковид стартанул в начале марта 2020 года. И что такое январь и февраль? Январь и февраль — это месяцы активнейших продаж раннего бронирования, когда огромное количество туристов бронируются на лето. И когда в марте у нас полностью остановился туризм, вышло постановление, которое, конечно, нам очень всем помогло, которое позволило заморозить на определенный срок возвраты денежных средств, но, так или иначе, действие постановления закончилось, и мы вот до сих пор ведем достаточно активную работу по возвратам, по переброням, в том числе и ковидных туров.

Если говорить по ситуации, связанной со СВО, то в целом тут объемы, вызванные возвратами и перебронированиями, существенно меньше. И поэтому на фоне тренировки, которую мы получили во время ковида, в 2020 году, это не является для нас какими-то существенными проблемами.

Я вообще не называл бы это проблемами, это наша работа, с которой мы сталкиваемся каждый день. Раньше было закрытие Турции, было закрытие Египта, были те же самые проблемы с перебронированиями, возвратами денежных средств.

Мы, безусловно, стали активнее работать с операторами по внутреннему туризму, для того чтобы насытить ассортимент предложений, который у нас есть на платформе. И это дало определенные результаты.

Мы достаточно серьезно компенсировали внутренними турами выездной туризм, но, безусловно, все, что происходит, так или иначе сказывается в целом на отрасли.

— Если говорить в целом об отрасли, по вашей оценке, какие проблемы сейчас есть, насколько, может быть, по вашим опять же личным оценкам, рынок сейчас стал более свободным, конкуренция снизилась?

— С рынка ушло достаточно большое количество турагентств, но эти турагентства были, так сказать, сезонные, они практически никакой деятельности не вели вне сезона и начинали активнейшим образом продавать в сезон, когда был кратный рост продаж.

Если говорить об агентствах, которые занимались профессионально, они себя чувствуют очень хорошо, потому что уход тех, кто в том числе выезжал на достаточно серьезном демпинге, кто разрушал определенным образом рынок, позволил профессиональным турагентам в этом году вполне неплохо зарабатывать и показывать достаточно хорошие объемы продаж.

Говорить о том, что как-то рынок в целом себя чувствует очень плохо, я бы не стал. Да, объемы общие упали, но и упало определенным образом количество игроков на рынке.

Надо понимать такую вещь, что если мы посмотрим на распределение доходов между туроператорами и турагентами, то турагент, который реализует туристический пакет, он зарабатывает, предположим, в два-три раза больше, чем туроператор, который формирует туристический пакет. Безусловно, туроператор зарабатывает больше, потому что он реализует существенно большее количество этих пакетов, но если посмотреть на доходность с конкретной сделки, с конкретной продажи, то турагент зарабатывает в два-три раза больше, чем туроператор. И поэтому уход вот этих турагентов, так называемых сезонных, очень положительно сказался на отрасли в том отношении, что профессиональные турагенты получили существенно большее количество заказов.

Ну и структура продукта изменилась. Дело в том, что если посмотрим на выездной туризм, то с ним всегда было очень просто. Ведь что такое выездной туризм? Давайте посмотрим Турцию конкретно. Это авиабилет, трансфер, отель, и все это идет в одном пакете, и для турагента это кубик, который он взял, переложил со столика один на столик два, и осуществилась продажа.

Если же мы говорим о внутреннем туризме, то этот продукт более сложный, он всегда связан с экскурсиями, с какими-то местами, которые посещает турист, потому что как такового пляжного отдыха в процентном соотношении по России меньше, чем в процентном соотношении по выездному туризму. И поэтому к турагенту предъявляются более высокие требования по знанию продукта.

Потому что туристы спрашивают: а что, а тут как будет, а там, а куда я поеду, а на чем я поеду, а во сколько я поеду, а кто меня там встретит и так далее? А учитывая то, что продукт очень разнообразный, как следствие, трудозатраты на реализацию того же самого пакета выше. И те, кто приходил на рынок, сезонные агенты, которые появлялись в марте, для них стало неинтересно продавать такой продукт, потому что больше трудозатрат. А они как раз зарабатывали на том, что они предоставляли какие-то совершенно необъективные скидки туристам. Почему? Потому что у них не было практически никаких трудозатрат по продаже этого пакета. Здесь же трудозатраты высокие, надо как-то все-таки разбираться в географии России, нужно разбираться в продукте, потому что география России — от Калининграда до Камчатки, как принято говорить, и везде есть свои достопримечательности, везде есть что посмотреть, и как-то нужно в этом ориентироваться, а в этом ориентироваться, в общем, из-за многообразия сложнее, поэтому сейчас началось время профессиональных турагентов.

О разработке платформы с турами по России

— Вы говорили о том, что летом 2022 года в связи с этим запустили платформу экскурсионных и авторских туров по России. Я так понимаю, в связи с этой тенденцией. Могли бы вы рассказать подробнее об этом: какие у вас планы, какая стратегия развития этого нового продукта получается для вашей компании?

— Основные планы отталкиваются от решения проблем. А основные проблемы здесь следующие. Если мы говорим о выездном туризме, то 80% выездного туризма в 2019 году у нас делали шесть-семь крупнейших туроператоров страны. Все эти операторы имеют собственные сильные системы автоматизации: это система расчетов турпакетов, это система бронирования, взаимодействия с заказчиком, — все это автоматизировано. Как следствие, мы в режиме реального времени автоматически можем как собирать всю информацию, агрегировать ее в единое пространство, так и бронировать.

Если же мы посмотрим на внутренний туризм, то огромное количество внутреннего туризма делают небольшие туроператоры; если мы посмотрим на реестр туроператоров, то у нас порядка 4,5 тыс. или 5 тыс. туроператоров, которые занимаются внутренним туризмом; а если посмотрим на туроператоров выездного туризма, то это сейчас порядка 150 всего, тех, которые имеют лицензию на право заниматься выездным туризмом. То есть у туроператоров по внутреннему туризму либо нет никакой автоматизации — они рассчитывают свое предложение в Excel. Либо же у них есть какая-то очень слабенькая CRM-система, которую они в полной мере не используют.

Поэтому основная проблема сейчас развитие именно внутреннего туризма заключается в разработке платформы для автоматизации туроператора по внутреннему туризму, потому что, когда будет платформа, тогда с этой платформы в едином стандарте появится возможность все эти пакеты агрегировать и предоставлять, предлагать рынку. И пока этой платформы нет, развитие того самого раздела под названием «Экскурсионные туры», которые у нас есть, в общем, представляет достаточные сложности, поэтому мы сейчас смотрим в сторону разработки платформы для автоматизации небольших туроператоров по внутреннему туризму.

— Могли бы вы пояснить, что значит ваша фраза о том, что летом вы запустили эту платформу? Она пока не работает?

— У нас есть страница на сайте под названием «Экскурсионные туры», для того чтобы предложения на этой странице появились — что должен делать туроператор? Туроператор должен взять и вручную занести свое предложение. Это даты тура, это стоимость тура, это описание программы. Но тут сразу возникает множество проблем. Первая проблема заключается в том, что если он с отелями еще договорился на более-менее понятные сезонные цены, то стоимость авиабилета, учитывая, что внутренний туризм практически это регулярка, меняется, как вы знаете, по несколько раз в день, поэтому та информация, которую он предоставляет нам, она через пять минут становится неактуальной с точки зрения цены. Это первое. Второе, для того, чтобы человек, покупатель, выбрал продукт, он должен быть оформлен как продукт.

Давайте представим: у нас какой-то потребитель собрался поехать в Дагестан. Во-первых, откуда он собрался ехать в Дагестан, то есть это может быть Москва, Санкт-Петербург, Калининград, Сочи, Екатеринбург, Новосибирск. То есть из каждой точки отправления должен быть сформирован туристический пакет, который включает в себя стоимость авиабилета. А дальше смотрим сторону размещения, ведь кто-то хочет разместиться подешевле, в трехзвездочном отеле, а кто-то хочет подороже, в отеле уже более высокой категории. И сейчас, когда туроператоры размещают информацию на платформе, они размещают некую… либо они размещают только наземку, я имею в виду, что мы готовы вас… у нас группа заезжает 23 декабря, если вы прилетаете к нам в наш аэропорт, то вы попадаете в наш автобус, 15 мест, едете вместе с нами по каким-то точкам, но потребитель, привыкший к выездному туризму, хочет покупать готовый пакет, он не хочет отдельно покупать авиабилеты, не хочет покупать отдельно наземное обслуживание, он хочет готовый пакет.

Представляете, на конкретную дату, на одну, предположим 23 декабря, в которую стартует трехдневный тур по Дагестану, какое количество пакетов необходимо посчитать из разных регионов? То есть у нас должно быть 20 аэропортов с вылетом, предположим, в Дагестан, и кроме этого еще и посчитать пять вариантов размещения, потому что в одном и том же автобусе могут ездить туристы, которые живут в разных отелях. Для того чтобы это стало неким готовым продуктом, необходимо рассчитать огромное количество цен.

Сейчас такой возможности, к сожалению, в большинстве своем по внутреннему туризму нет. А для того, чтобы она появилась, необходимо разработать систему расчета вот этих всех цен с интеграциями с авиакомпаниями, интеграциями с отелями, которая позволяла бы туроператору на месте с использованием этой системы завести все исходные данные, рассчитать пакеты в большом количестве из разных городов, и после этого, обращаясь к этой системе, мы уже можем в режиме реального времени получать у него достоверную информацию, достоверную как в части самого содержания тура, так и достоверную в части цены, что тоже крайне важно.

Мы ставим эту задачу на 2023 год и предполагаем разрабатывать такую платформу для автоматизации нишевых туроператоров.

— Андрей, правильно ли я понимаю, что события 24 февраля, начало военных действий на территории Украины, послужили триггером по запуску этой платформы, если бы этого не было, вы бы разрабатывали эту платформу? Или нет?

— Мы в любом случае стали бы ее разрабатывать, но вполне возможно, что если бы у нас рынок не стал настолько сильно сдвигаться в сторону внутреннего туризма, то мы бы стали делать это позже. Но установка у нас уже давно в стране есть на развитие внутреннего туризма, поэтому так или иначе мы приступим в 2023–2024 годах к ее разработке.

— Резюмируя то, что вы говорили, могли бы выделить негативные последствия событий 24 февраля и мобилизации на бизнес и какие-то позитивные последствия этих действий? Например, запустили новый продукт, еще что-то, снизилась конкуренция, к примеру, абстрактно, если говорить о плюсах и минусах для вашей компании.

— Негативное влияние, конечно, как для всех, — то, что в целом продажи меньше, чем могли бы быть, в том числе в связи с проблемами с авиаперевозкой, с авиакомпаниями.

Если говорить о позитивных, то позитивные тут, наверное, как для всех, — конкуренция же упала не только на нашем рынке. Ведь огромное количество наших граждан покинуло Россию. И это достаточно активные граждане. Те, кто остались, сталкиваются с существенно меньшей конкуренцией, чем это было до начала спецоперации. Но если взвесить, безусловно, в случае ее отсутствия, если говорить про туристическую отрасль, то она бы развивалась активнее. Хотя внутренний рынок показывает, внутренний туризм показывает себя в этом году очень хорошо, и это не может не радовать.

О горизонте планирования и перспективах развития бизнеса в России

— Такой вопрос к вам как к предпринимателю по поводу горизонтов планирования. Ваш горизонт планирования, и личный, и с точки зрения развития компании, как-то изменился после начала спецоперации?

— Вы знаете, у нас всегда был крайне краткосрочный горизонт планирования. На вопрос, какая у нас стратегия, я всегда говорю: у нас стратегия развивать тактические навыки.

Мы так часто сталкиваемся с различными катаклизмами, которые влияют на туризм, то важнее всего — уметь максимально быстро перестраиваться под резко меняющуюся конъюнктуру.

Поэтому если говорить о некоем долгосрочном стратегическом планировании, то у нас его не было и нет. К сожалению, мы не можем себе это позволить. Ведь надо понимать, что и сама по себе отрасль сильно изменилась за десять лет в связи с развитием IT-технологий, а ковид очень сильно подтолкнул все отрасли к развитию дистанционных продаж. Я не говорю онлайн, потому что надо понимать четкую разницу между онлайн-продажей и дистанционной продажей. Онлайн-продажи — это когда потребитель приобретает продукт без участия человека, а дистанционная продажа — это когда он приобретает продукт дистанционно, так же как в онлайне, но с участием человека. То есть в туризме крайне сильно развились дистанционные продажи.

Надо понимать, что все, что происходит у нас — двенадцать лет существует компания,— все те определенного рода катаклизмы, с которыми мы сталкивались, они так или иначе видоизменяли рынок и требовали изменения подходов. Мы успешно прошли все эти проблемы, мы успешно прошли и в ковид, который, конечно, был самым серьезным испытанием для туристической отрасли во всем мире. И все благодаря тому, что у нас крайне краткосрочное планирование, так сказать, живем сегодняшним днем и с аккуратностью заглядываем в завтрашний.

— Максимальный шаг на данный момент вашего планирования — это 2023 год? И что вы планируете в это время сделать?

— Вы знаете, у меня сейчас планирование двухмесячное, я планирую посмотреть, как будет развиваться ситуация по итогам декабря; если она будет развиваться так, как я ожидаю, то в январе мы можем взять и вложиться в тот проект, в ту платформу, о которой мы с вами разговаривали. Я буду понимать то, что у меня достаточно ресурсов, чтобы, начав этот проект, я мог бы уже сделать необходимую для рынка версию, чтобы не получилось так, что в какой-то момент — у нас все что угодно может произойти, — чтобы не получилось так, чтобы я в какой-то момент я должен буду приостановить разработку. Приостановить разработку — это очень плохо, потому что собирается команда разработчиков, она должна быть сработавшаяся, сплоченная, должна приобрести отраслевые знания, понимания. Если, предположим, мы там сегодня пишем определенного рода продукт, после этого мы взяли и решили приостановить, то стоимость возобновления работы будет почти что сопоставима со стоимостью разработки всего заново.

— По поводу собственно открытия бизнеса в России — нужно ли открывать, во-первых, бизнес в России в это время либо стоит дождаться лучших времен? Это первый вопрос. И подвопрос — перспективно ли открывать бизнес в сфере туризма, в вашей сфере, вот в это время, либо это довольно сложно, если ты не являешься участником рынка?

— Знаете, в любом бизнесе важнее, что ты делаешь и как ты делаешь, а не чем непосредственно ты занимаешься. То есть сейчас можно в любой отрасли открывать бизнес, начинать заниматься предпринимательством, но важен подход к этому. И важно понимать, что первые три года, которые ты будешь заниматься бизнесом, это будет работа на этом бизнесе, а не работа бизнеса на тебя.

Тут еще есть одна важная вещь: надо все-таки понимать различия между предпринимательством и бизнесом. То есть предприниматель — это человек, который работает один или с помощниками, а бизнесмен — тот, кто построил процессы, в результате которых зарабатываются деньги, то есть реализуется продукт, создается продукт и зарабатываются деньги; если мы говорим о подходе, то, конечно, в первую очередь нужно выстраивать процессы, и это является самым главным. Именно отсутствие погруженности в проработку процессов — это автоматизация, это согласованные работы — является главным препятствием для перехода из понятия «предпринимательство» в понятие «бизнес». И если концентрироваться на этом, если читать соответствующую литературу, которая подробно рассказывает о важности подхода к созданию процессов и работы в рамках этих процессов, то тогда и то дело, которым ты будешь заниматься, будет успешным, будет приносить достаточно прибыли и не отнимать по двенадцать часов в день.

— К чему вообще нужно быть готовым, на ваш взгляд, развивая бизнес в России? Какие качества в себе нужно развивать?

— Если говорить о туристическом бизнесе, то первый аспект — это жить по средствам. Что это значит? Дело в том, что туристический бизнес отличается тем, что это достаточно большие обороты и очень низкая доходность.

Когда молодые, неокрепшие предприниматели сталкиваются с такими объемами денег, проходящими через их руки, расчетные счета, им начинается казаться, что их жизнь в этот момент удалась. Но на самом деле это не так.

Нужно очень тщательно, особенно в туризме, вести учет расходов и доходов, понимать в любой момент, сколько на самом деле ты зарабатываешь, и тратить позволять себе только то, что ты зарабатываешь, иначе это приводит к плачевным последствиям. Это первое. И это очень важный момент, потому что огромное количество молодых компаний сталкиваются с серьезнейшими проблемами, оказываются в кассовом разрыве из-за недостаточного подхода к управлению деньгами, доходами, расходами.

Второе же — не надо гнаться за прибыльностью со сделки, сделок должно быть много, но возможно, каждая из них будет приносить совсем небольшую прибыль. И именно тогда, когда вы построите процессы, которые позволят достаточно хорошо зарабатывать с приличного количества сделок, каждая из которых приносит достаточно небольшую прибыль, и этой прибыли вам будет хватать,— вот тогда вы станете на ту самую дорожку, которая вам позволит развивать ваш бизнес и зарабатывать завтра существенно больше, чем сегодня.

Бизнес-кредо Андрея Вершинина:
Успешный бизнес должен быть стабильным, диверсифицированным и независимым от крупных контрактов

Другие истории предпринимателей из сферы туризма и отдыха можно прочитать здесь.

Команда спецпроекта
Продюсер, выпускающий редактор: Дарья Бурлакова
Дизайн, иллюстрации: Мария Леонова
Автор идеи: Кирилл Урбан
Верстка и программирование: Алексей Шабров, Антон Жуков, Дмитрий Маскалев
Менеджер проекта: Юлия Гадас
Видеомонтаж: Дарья Бадьянова, Нигина Бобоева
Фото: Александр Миридонов, Дмитрий Духанин, Александр Казаков, Игорь Иванко, Анатолий Жданов, Ирина Бужор
Также принимали участие: Светлана Демшевская, Бела Соломко, Ольга Шейкина, Анна Выборнова, Мария Калинина, Василий Кузнецов, Дмитрий Кучев