 |
"Быть или не быть". США, 1942 |
Вопреки известным словам, что после Освенцима поэзия невозможна, стихам, в том числе лирическим, вторая мировая война не помешала. Другое дело — кинокомедии: казалось, что миру стало не до смеха очень и очень надолго. Александр Довженко заклинал экран "истекать кровью, полыхать ненавистью и ужасом", дебютант Акира Куросава снимал агитку о доблестных труженицах тыла, легкомысленные итальянцы ваяли батальные полотна типа "Одессы в огне". Но очень скоро выяснилось, что смеяться люди готовы в самых чудовищных обстоятельствах: родился и благополучно существует до наших дней жанр военной комедии, казавшейся невозможной, аморальной по определению.
Практически все фильмы, вошедшие в топ-10 лучших военных комедий, стали хитами проката. И практически все они вызывали то искреннее, то лицемерное осуждение той самой общественности, которая толпилась за билетами. Помимо психотерапевтического воздействия почти все они выполняли колоссальную пропагандистскую функцию, убеждая зрителей независимо от национальности, что, "когда страна прикажет быть героем, у нас героем становится любой": русский повар Антоша Рыбкин и парижская вертихвостка Бабетта, польский актер-неудачник и косоглазый янки, Джордж из Динки-джаза.
Однако зрители шли смотреть на приключения нелепых героев отнюдь не из-за этого. И то, что многие военные комедии строятся на таком чисто водевильном приеме, как поразительное сходство героев — патриота-антифашиста и какого-нибудь особенно омерзительного нацистского бонзы,— отнюдь не случайно. Как не случайно и генералы со всех сторон фронта выглядят одинаковыми идиотами, а солдаты страдают за всех. Ни одного из считавшихся непреложными табу не осталось, смеяться стало можно надо всем. Вероятно, в этом заложен некий предохранительный механизм человеческой психики, заставившей людей осознать абсурд взаимного истребления и развенчать его — хотя бы в кино.
 |
"Мистер Питкин в тылу врага". Великобритания, 1958 |
США, 1942. Режиссер Эрнст Любич
В 1942 году у стран антифашистской коалиции было меньше всего поводов смеяться: страны "оси" дошли до Волги, рвались к Суэцкому каналу и Австралии. Табу на смех нарушил мастер окрашенных легкой печалью светских комедий Эрнст Любич, жовиальный берлинский еврей. Он сразу взял быка за рога: действие разворачивалось в Варшаве, где творились самые страшные преступления в оккупированной Европе. Критики обвинили фильм в кощунстве. Но Любич согласился под нажимом друзей удалить лишь одну фразу, адресованную нацистским генералом актерам, чьей постановкой Шекспира он остался недоволен: "То, что вы сделали с Шекспиром, мы сделаем с Варшавой". В остальном же фильм — отличный водевиль с переодеваниями и подменами. Только накладная борода служила герою не для того, чтобы обмануть ревнивого мужа, а чтобы проникнуть под видом убитого провокатора на прием к генералу и выкрасть у него документы, способные провалить варшавское подполье. Комендантский час и бомбежки не мешали заброшенному из Лондона бравому лейтенанту Собинскому крутить любовь с актриской. Бесспорная классика жанра — финал, в котором переодетый Гитлером актер приказывал экипажу военного самолета покинуть его без помощи парашютов, что те исполняли с невиданным рвением.
"Небесный тихоход"
СССР, 1945. Режиссер Семен Тимошенко
"Я раньше думал: 'лейтенант' / звучит вот так: 'Налейте нам!'" — прощался с довоенными иллюзиями погибший в 1943 году поэт Михаил Кульчицкий. Война еще не закончилась, а кинематограф с энтузиазмом возродил миф о бравых офицерах, гуляках и бретерах. Даже рухнув без парашюта с высоты 6000 метров, они распевали, подтверждая слова делом, о том, как "выпьют раз и выпьют два", а их клятвам игнорировать слабый пол до самой победы мог поверить только безнадежно наивный зритель. Говорят, Сталин выразил неудовольствие чуть ли не непристойным легкомыслием фильма, но запрещать не стал: "отец народов" знал, что народу надо время от времени разрешить расслабиться. История майора Булочкина, после ранения переведенного командовать женским полком "тихоходов" У-2, сделана по голливудским стандартам. Корреспондентка "Пионерской правды", попадавшая вместе с Булочкиным во все возможные и невозможные приключения, словно впорхнула на экран из фильмов Ховарда Хоукса. Забавно, что через 15 лет Блейк Эдвардс снимет "Операцию 'Нижняя юбка'", кажущуюся ремейком "Тихохода" с поправкой на военно-морскую специфику. Еще забавнее, что никто не разглядел в рекордном падении майора Булочкина вольную или невольную пародию на подвиг "настоящего человека" Мересьева.
 |
"Большая прогулка". Франция, 1966 |
Великобритания, 1958. Режиссер Джон Пэдди Карстейрз
Только англичане с их чувством абсурда и богатой традицией мюзик-холльного юмора могли сделать героем военной комедии такого абсолютного, незамутненного кретина, как мистер Питкин, дорожного мастера, труса и подхалима. Отрицательные качества в экстремальных условиях легко трансформируются в достоинства: господина мэра и мастера Гримсдейла, да и доктора со стетоскопом Питкин боится гораздо больше, чем гестаповцев. И то, что, отдавая честь, он лупит себя ведром по голове, не мешает сыграть на его сходстве с немецким генералом Отто Шрайбером. Монокль в глаз — и родная мама их не отличит: ведь генерал такой же идиот, который постоянно всех и все путает.
"Бабетта идет на войну" (Babette s`en va-t-en guerre)
Франция, 1959. Режиссер Кристиан-Жак
Трудно представить себе, какие гневные слова заслужил прелестный пустячок с Брижит Бардо в роли провинциальной гризетки, не успевшей поступить на работу в лучший парижский бордель, так как он бежал от нацистов в Лондон. Естественно, она оказалась двойником Хильды, любовницы немецкого генерала, благодаря чему выкрала у него план вторжения в Англию. Один из столпов "новой волны" Жак Дониоль-Волькроз назвал фильм "трехцветным опиумом для народа", социальным заказом де Голля. Только что взявший власть генерал велел забыть позорные для Франции обстоятельства оккупации и придерживаться официального мифа о стране, которая как один человек сопротивлялась. Обвинение было слишком суровым. Для Кристиан-Жака мировая война — предлог для комедии масок, где обыгрывались любимые французскими зрителями национальные стереотипы: от чудаковатого английского разведчика, "химика-психолога" и изобретателя взрывающейся сигары, до горластого "боша", гестаповца папаши Шульца, психопата, грозящегося отправить скинувшую его лошадь на Восточный фронт.
 |
"Бабетта идет на войну". Франция, 1959 |
Франция, 1966. Режиссер Жерар Ури
Снятый на закате голлистской эпохи бурлеск о похождениях робкого маляра Огюстена (Бурвиль) и перевозбужденного дирижера Станисласа (Луи де Фюнес), спасающих экипаж английского бомбардировщика, кажется такой же народной версией официального мифа, как и "Бабетта", сценарий которой Ури писал. На самом деле это оглушительная пародия на военно-патриотические блокбастеры, расплодившиеся в начале 1960-х годов,— от "Самого длинного дня", где Бурвиль "всерьез" играл тихого крестьянина, поливающего цветы машинным маслом, чтобы пулемет не заржавел, до "Большого побега" Джона Старджеса, где пленные дурили командование концлагеря. Водевильные приемы работали как никогда безотказно: весь фильм — водопад гэгов. Летчик снайперски приземлялся в бассейне с тюленями, ведро краски выливалось на голову хлыща-эсэсовца, а по вине перевернувшегося номера комнаты Станислас оказывался в постели немецкого офицера.
"Женя, Женечка и 'катюша'"
СССР, 1967. Режиссер Владимир Мотыль
Каждая эпоха советской истории предлагала свою версию, кто выиграл Отечественную войну: в 1960-х годах решили, что войну выиграли лейтенанты-поэты, очкарики-школяры, не докурившие последней папиросы. Если бы не Олег Даль, его Женя Колышкин казался бы утрированным почти до неприличия образом офицера. Попадал в госпиталь, потому что ушиб ногу ящиком со снарядами; стараясь быть галантным, ронял санитарку в грязь; не мог, несмотря на окопную закалку, сказать обидчику ничего страшнее, чем "Я тебе лицо побью". И, само собой, совершал подвиг случайно. Забравшись в кабину "катюши", невзначай давал залп "за Льва Николаевича Толстого" и брал в плен немецкий десант. Прошедший войну Булат Окуджава, конечно же, не мог сочинить чистую комедию с хеппи-эндом. Фильм положил начало жанру героической трагикомедии, расцветшему на рубеже 1960-1970-х годов. Примечательно, что от запрета его спасло армейское Главное политическое управление, остановившее волну "ветеранских протестов" против фильма.
 |
"Женя, Женечка и 'катюша'". СССР, 1967 |
США, 1970. Режиссер Майкл Николс
Единственная сатирическая комедия о второй мировой. Впрочем, Майкл Николс снимал фильм не столько о битве за Италию, сколько о войне вообще: призрак Вьетнама восставал с экрана. Капитан Йоссарин напоминает одновременно Йозефа К. из "Процесса" Кафки и бравого солдата Швейка. Он искренне не понимает, почему его пытаются убить совершенно незнакомые ему люди, выходит из строя получать орден голышом и в финале просто уплывает из фильма и из военного безумия куда подальше. Ему сочувствует только полковой капеллан, которого никто из офицеров просто не замечает, как будто его не существует. Остальные офицеры — монстры один почище другого, изображенные с яростью, которая не снилась и советским контрпропагандистам. От генерала Дридда, таскающего за собой грудастых девах и постоянно мечтающего кого-нибудь расстрелять, до выжиги Майло, продавшего даже полковые парашюты и ради выгодной сделки организовавшего бомбежку американского аэродрома американскими же самолетами. Ведь война — это всего лишь "контракт".
"1941"
США, 1979. Режиссер Стивен Спилберг
Поразительно, что это единственный фильм, к которому, кажется, никто не предъявлял никаких претензий. Голливудскому вундеркинду позволили в его самом смешном и, возможно, лучшем фильме покуситься на святая святых американской пропаганды: память о Перл-Харборе. Самураи с подводной лодки, заблудившейся в декабре 1941 года у берегов Калифорнии, бравые военные и мирные жители голливудских холмов, охваченные паникой перед японским вторжением, ведут себя как ошалевшие мультяшные зверушки. Танцульки перерастают в бурлескное побоище между моряками и пехотинцами. Секс-бомба в военной форме способна достигать оргазма только в летящем истребителе. Генерал рыдает на диснеевском мультике о слонике Дамбо. Американские самолеты сбивают друг друга, американские танки въезжают в американские дома. Японцы похищают торговца лесом, принимая его за могущественного "мистера Голливуд".
 |
"Уловка 22". США, 1970 |
Россия--Чехия, 1994. Режиссер Иржи Менцель
Перестроившаяся Россия усомнилась даже в том, выиграла ли она войну. Героев не осталось: один лишь Ваня Чонкин из романа Владимира Войновича, традиционно считающийся в "патриотических" кругах особо циничной клеветой на русского солдата. Легко представить, что получилось бы из экранизации романа у отечественных режиссеров, растерявшихся вместе со страной: грубый и злой памфлет. Но, к счастью, сценарий попал в руки Менцеля, тонкого и меланхоличного режиссера Пражской весны. Он смягчил злость Войновича, окрасил фильм меланхоличным "пивным" юмором, сделал Чонкина, упорно охраняющего совершивший аварийную посадку самолет не столько от врага, сколько от своих идиотов-особистов, русским Швейком. И, что самое главное, открыл отличных молодых актеров Геннадия Назарова и Зою Буряк, которые придали своим неказистым героям обаяние юности и свежести.
"Жизнь прекрасна" (La vita e bella)
Италия, 1998. Режиссер Роберто Бениньи
 |
"1941". США, 1979 |
МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ