В феврале бывший начальник Северо-Западного таможенного управления Владимир Вьюнов подал в отставку, а на его место был назначен бывший первый заместитель начальника СЗТУ Павел Корчажкин. Аналитики говорят, что отставка бывшего пограничника Вьюнова не случайно совпала с административной реформой и что речь может идти о смене не только руководящей команды СЗТУ, но и об изменении идеологии ведомства. Об этом в своем первом интервью ПАВЕЛ КОРЧАЖКИН рассказал АНДРЕЮ ЦЫГАНОВУ.
--Какова сейчас кадровая ситуация в вашем ведомстве? Говорят, до сих пор не назначен ни один заместитель, ни один начальник таможни?
— Действительно, сегодня утверждены только два заместителя начальника управления и начальники ряда служб СЗТУ. Ключевые фигуры пока не назначены, но это не наша проблема: сегодня в России назначены не более 30 начальников таможен. Все предложения по начальникам таможен мною уже подписаны и направлены в ФТС, сейчас мы согласуем начальников постов. Кстати, большинство кандидатур были определены еще в бытность руководителем СЗТУ Владимира Исаевича Вьюнова. В отношении вашей статьи о том, что в СЗТУ возвращается команда Владимира Шамахова (бывший руководить СЗТУ, ныне первый заместитель начальника федеральной таможенной службы РФ. — Ъ), я вам там скажу так: вернутся профессионалы. Они получили приглашения и, возможно, будут востребованы — если пройдут соответствующие собеседования в ФТС, МЭРТе и так далее.
— Говорят, вашим первым заместителем может стать бывший заместитель Шамахова Игорь Тараторин...
— Не исключаю. Но вообще с кандидатурой первого зама мы еще не определились. Это всегда самое сложное.
— Кстати, а сокращать управление в связи с административной реформой не планируете?
— Так уже же сократили (как сообщал Ъ, осенью прошлого года в СЗТУ была расформирована Тыловая таможня). Если по умному подходить, можно и еще сократить всякие вспомогательные службы.
— С чего вы начали свою деятельность в качестве начальника управления?
— Одно из первых совещаний я посвятил тому, что заставил каждого руководителя написать план мероприятий под условным названием "таможня с человеческим лицом". Это попытка изменить мнение о таможне и наладить нормальный диалог с участниками внешнеэкономической деятельности.
— Кстати, ваш предшественник регулярно проводил консультационные советы с участниками ВЭД. Сохраните ли вы эту практику?
— Конечно, я же все эти советы и проводил. Вот мы тут недавно собирались с участниками ВЭД, они спрашивали: что вам подарить на 15-летие СЗТУ (оно отмечается 10 мая). Я говорю: давайте лучше вместе в детский дом съездим и детям что-нибудь подарим.
— Одной из первых инициатив Владимира Вьюнова была компания по сокращению складов временного хранения (СВХ). Как Вы к этому относитесь?
— Искусственно ничего сокращать не будем. Количество СВХ будет сокращаться в связи с изменением таможенного законодательства. Сегодня есть возможность оформления на складе получателя, так что часть СВХ может просто оказаться невостребованными рынком. На мой взгляд, оптимальное соотношение: один таможенный пост — один СВХ.
— Как оцениваете плановое задание по сбору платежей на этот год? — План у нас устанавливается поквартально исходя из реальной экономической ситуации. На первый квартал — это 83 млрд рублей, на второй — 96 млрд. Мы связываем это с ростом цен на нефть. По нашим расчетам, проблем быть не должно: внешнеторговый оборот в регионе развивается очень неплохо.
— Что вы делаете для его увеличения. Например, как обстоят дела с контролем за таможенной стоимостью?
— Это одна из главных наших задач. В первые же дни после назначения я встречался с начальником центрального таможенного управления Юрием Васильевичем Рыбкиным, и мы договорились, что будем еженедельно отправлять друг другу информацию о ценах на основные товары и выравнивать их. Такие сверки уже проводятся еженедельно, по понедельникам и вторникам, — рынок это должен был почувствовать. Вообще, в ФТС с приходом новой команды изменился сам подход к работе. Сегодня многие вопросы решаются с точки зрения здравого смысла, а выравнивание стоимости в таких регионах, как Петербург и Москва, — стало показателем работы таможни.
— Кстати, о здравом смысле. Каково ваше отношение к приказам о местах растаможки отдельных товаров, каковыми, говорят, "грешил" ваш предшественник?
— Большинство этих приказов уже отменены. Я рад, что позиция руководства ФТС состоит в том, чтобы сокращать и ликвидировать такие места. Это создает, мягко говоря, неудобства. И для нас, и для бизнеса.
— Вы всегда считались сторонником информационных технологий: "зеленый коридор", предварительное электронное информирование, договоры с судоходными линиями об информационном обмене... Работает ли все это?
— Пока все довольно скромно. С судоходными линиями мы пока не продвинулись дальше протоколов о намерениях. То же самое и с "зеленым коридором" — по этой технологии работает всего 15 фирм, из которых российских — единицы. А причина проста: и в том и в другом случае надо представлять подлинные сведения о товаре, причем ответственность за достоверность сведений несет таможенная служба страны-отправителя. Наши бизнесмены в массе своей к этому почему-то оказались не готовы. Что же касается предварительного электронного информирования (когда информация о грузе в электронном виде прибывает на пункт пропуска раньше самого груза, что позволяет инспектору не тратить время на заполнение компьютерной формы. — Ъ), то определенные успехи у нас есть. Сегодня мы уже внедрили его на Кингисеппском направлении, в Себеже, в Выборге, и начинаем внедрять в Пскове.
— Кстати, а что с инициативами Юрия Рыбкина о создании на Балтийской таможне единого досмотрового поста и аналитического центра?
— Система специализации таможенных постов, к сожалению, себя не оправдала, и мы решили от нее отказаться. Недавно к нам приезжали представители ФТС, которые полностью поддержали эту позицию. Действующий Таможенный кодекс не подразумевает такой специализации — в первую очередь потому, что происходит размывание ответственности. Если что-то случится, мне будет просто не с кого спросить, а на обычном посту за все отвечает начальник поста. Вот вам пример. Новый Таможенный кодекс позволяет подавать таможенную декларацию в один таможенный орган, а груз может находиться в другом таможенном органе. Так вот, осенью прошлого года на Балтийскую таможню пришел груз, а декларации выпускались в Твери. Наш пост предварительных операций, получив из Твери уведомление, выпустил 9 деклараций. А документы оказались поддельными. Если бы все работало по обычной схеме, я полагаю, начальник поста десять раз перестраховался бы, а тут доверились, как оказалось, мошенникам. Отказаться мы решили и от принципа случайных чисел. Вместо этой системы мы совершенствуем свою систему управления рисками, и сейчас уже реализуем 60-70 профилей рисков.
— А как же видеокамеры и прочее оборудование, которыми за счет коммерсантов были оборудовали большинство зон таможенного контроля в зоне деятельности Балтийской таможни?
— Система телевизионного наблюдение работает, и весьма эффективно, и мы будем ее развивать не только на Балтийской, но и на других таможнях, в первую очередь на Санкт-Петербургской.
— Ваш предшественник Владимир Вьюнов поднимал проблему состояния приграничных территорий. Ъ писал об этом, и областное правительство кивало на вас — что это таможня якобы не пускает бизнес в погранзону...
— Не надо сваливать все шишки только на нас. Закон о государственной границе определяет, что размер погранзоны устанавливается законодательством субъекта (в данном случае — Ленобласти), от 5 до 30 километров. А за режим в самом пункте пропуска отвечает федеральная погранслужба. Кстати, сейчас на той же Торфяновке, на "Бруснике" уже вовсю развивается сервисная зона.