Германия, потерпев поражение в 1-й мировой войне, встала на путь парламентаризма, определяя обладателей правительственных портфелей по итогам партийных выборов в Рейхстаг. Прогрессивная пропорционально-списочная система распределения депутатских мандатов позволяла достаточно точно определять общественный рейтинг большого количества крупных и мелких партий, включившихся в борьбу за места в Рейхстаге. Рейтинг фашистской партии с 28 по 33 годы стремительно вырос с 2,4% до 44,5%; на мартовских выборах 33-го она получила больше мест в Рейхстаге, чем социалисты, коммунисты и центристы, вместе взятые. Гитлер совершенно законно занял пост канцлера, в июле того же года была введена однопартийная избирательная система, а фюрер нацистов стал диктатором, сделавшим ставку на новую мировую войну. Германский народ передал власть Гитлеру добровольно, в соответствии с законами демократического волеизъявления. Но разве он отдавал себе отчет в последствиях своего катастрофического выбора? Очевидно, что в данном случае избирательная система, основанная на прямом голосовании огромных масс населения (число избирателей в Германии к моменту прихода нацистов к власти составляло 45 млн) за кандидатов в высшие властные структуры, сыграла на руку демагогам и авантюристам, сделавшим собственный народ пушечным мясом.
Не менее поучительна и судьба России, народ которой получил после свержения самодержавия европейское по форме избирательное право, базирующееся на многопартийной пропорционально-списочной системе. Муниципальные выборы в 130 городах, проходившие в июле-августе 17-го, дали следующие результаты: блок партий социалистической направленности набрал 57% голосов, кадеты 11,6, меньшевики 9, большевики 7,5. Иными словами, городское население в массе своей прониклось идеями демократического социализма и законности. И во Всероссийском Учредительном Собрании, где преобладали представители крестьянского населения, места распределились похожим образом: социалисты - 66%, большевики - 23, буржуазный блок - 11. В итоге городские и сельские массы населения отдали явное предпочтение демократическому социализму, как бы предвосхитив политический выбор Европы образца XXI века. Только никакой пользы российский народ от выборов не извлек, поскольку выбирал своих представителей, не обладавших реальной властью ни в столицах, ни в провинции. Этот порок с игрой в выборы невластной власти сыграл злую шутку с народом: образовавшийся вакуум власти заполнили революционеры всех мастей, ввергшие Россию в кровавую гражданскую войну, голод и разруху, в результате чего народ на три четверти века лишился избирательных прав и вообще каких-либо демократических свобод.
Таким образом, структура государственной избирательной системы и ее направленность (в том числе и отсутствие оных!) оказывают решающее воздействие на жизнь общества. Осознает оно это или нет, но избирательная система и государственно-политическая власть неразрывно связаны друг с другом. А возможно ли установить перечень тех безусловных принципов, которым должна удовлетворять любая конкретная избирательная система современного цивилизованного демократического государства, если она желает претендовать на роль оптимальной и, следовательно, наилучшей? Предвидим возражение: а разве принципов и норм упомянутой выше "Декларации о критериях свободных и справедливых выборов" не достаточно для исчерпывающего ответа на поставленный вопрос? Кроме неубедительной общности Декларации, ее коренной недостаток авторы видят в следующем положении из п.4: "…государства должны… способствовать становлению и свободной деятельности политических партий, регулировать по возможности финансирование политических партий и избирательных кампаний, обеспечивать разделение партии и государства, устанавливать равные условия для соперничества в ходе выборов". Прежде всего отметим очевидную противоречивость требования разделения партии и государства. Ведь в соответствии с ним несвободными и несправедливыми следует признать все избирательные системы, предоставляющие право победившей на парламентских выборах партии формировать свое правительство (например, в Англии). Даже на период избирательной кампании государство реально не может оставаться без высшей власти, а последняя в рассматриваемом случае формируется именно по партийному признаку. В Российской Федерации избирательный закон не запрещает создавать "партию власти" (естественно, власти государственной!), обеспечивая ей тем самым явные преимущества в соперничестве и, в конечном счете, победу. Разумеется, подобный избирательный фарс совершенно несовместим с указанным положением Декларации - но разве Европейское Сообщество сомневается в легитимности современного российского парламентаризма? Вывод напрашивается сам собой: нельзя совместить государственность, партийность и справедливость в непротиворечивой, свободной и демократической избирательной системе; следовательно, власти и партии на стадии избирательной кампании должны быть из нее полностью исключены как конституционные субъекты и непосредственные участники.
Приведенного выше обсуждения достаточно, чтобы прийти к выводу о том, что Декларация, помимо поверхностной общности, внутренне противоречива в силу некритического анализа мировых избирательных традиций и поэтому никак не может служить критерием свободы и справедливости выборов. Более того, в ней ни слова нет о сущностной направленности выборов, т.е. о том, что ожидает от выборов массовый избиратель. Авторы считают необходимым предложить иную систему общих, универсальных принципов, которым, по их мнению, должна удовлетворять любая конституционная избирательная система современного демократического государства. Их содержание и общность таковы, что необеспечение выполнения конкретной избирательной системой даже одного-двух положений не позволяет считать ее оптимальной, реально отвечающей принципам свободы и справедливости. Удобно представить указанные принципы в виде четырех групп:
Обеспечение реального, осознанного волеизъявления населения.
1. Максимальное участие в выборах населения страны, обладающего конституционным правом голоса.
2. Справедливость выборов как результат свободного и сознательного волеизъявления избирателей, в том числе на стадии выдвижения и обсуждения кандидатур.
3. Системное ограничение влияния властей, партий, конфессиональных объединений и СМИ на организацию и процесс выборов.
4. Простота, ясность и прозрачность процедуры выборов властей всех уровней. 5. Исключение "слепого" или эмоционального выбора избирателями предлагаемых им извне и тем более прямо навязываемых кандидатур.
Интеллектуальная, моральная и экономическая эффективность избирательной системы.
6. Избрание лучших по своим человеческим и интеллектуальным качествам представителей населения во властные органы всех уровней с учетом их иерархии.
7. Минимизация средств и сроков, требуемых для организации и проведения выборов по стране в целом; исключение платной предвыборной агитации.
8. Системное исключение ситуаций, при которых выборы могут быть признаны несостоявшимися или недействительными.
Справедливость результатов выборов
9. Невозможность использования "властного ресурса".
10. Действенное ограничение возможностей для подкупа, шантажа и иного незаконного вмешательства в ход выборов.
11. Исключение фальсификации итогов выборов на стадии подсчета голосов.
Избирательная система как важнейшая часть Конституции демократического государства.
12. Наивысшая степень полномочности выборных властей всех уровней.
13. Конституционность иерархии системы выборов.
14. Эффективная процедура отзыва представителя власти любого уровня, в том числе и назначаемого.
15. Инвариантность системы выборов по отношению к политическим программам демократических общественных движений, национальному составу и вероисповеданию населения, экономике государства.
Количество положений в представленном перечне по-возможности минимизировано (для сравнения укажем, что в упомянутой выше Декларации таковых насчитывается 40). В большинстве своем они очевидны, и только некоторые требуют дополнительных комментариев. В частности, требования п.2 не согласуются с практикой прямого голосования за кандидатов в депутаты парламента в крупных (100 тыс. и более) одномандатных округах, когда избиратель практически лишается возможности выдвижения каких-либо кандидатур и может изъявить свое несогласие только путем протестного голосования. Одним из центральных является также положение п.3, защищающее право избирателя быть совершенно независимым от каких-либо общественных организаций и корпораций, сообразуясь в своем выборе только с собственными мнением, убеждением и совестью. Партийность выборов не столь уж далеко отстоит от авторитарности и тотальности! Заметим, что в фальсификации итогов выборов на стадии подсчета голосов обычно повинно само государство в лице подчиненных ему избирательных органов, но именно на государство обычно и возлагается ответственность за соблюдение честности при подведении итогов голосования. Надо ли удивляться тому, что на территории СНГ ни одна избирательная кампания не проходит без общенациональных скандалов, некоторые из которых приводят к гражданскому неповиновению населения и революциям, как, например, произошло на Украине и в Киргизии. Да и борьба кандидатов в президенты США Буша и Гора не обошлась без скандала в связи с подозрениями в фальсификациях при подсчете голосов избирателей в одном из штатов (почеркнем: именно избирателей, а не выборщиков). В п.12 утверждается, что заинтересованность и активность избирателей во многом зависит от того, какими властными полномочиями наделяется избираемый орган государственного управления. Выборы не обладающих реальной властью депутатов - профанация, разрушающая основы государственности, что, к сожалению, характерно для российской политической действительности последнего десятилетия. Особенность данного требования в том, что оно напрямую связано с конституционными положениями, касающимися порядка формирования и полномочий властной структуры страны. Волюнтаризм и анархия в части формирования органов власти не только в высшем эшелоне, но и на местах, нетерпимые в нормальном цивилизованном обществе, являются неизбежным следствием порочности самой избирательной системы, не отвечающей требованиям пп. 12-14.
Для наглядности приведем таблицу соответствия избирательных систем стран западной демократии, бывшего СССР как представителя тоталитарных общественных систем правления и теперешней России пунктам предложенного выше перечня принципов. Очевидно, что оптимальная избирательная система, если она существует, должна удовлетворять всем без изключения положениям.
| №№ положений | Зап. демократия | СССР | Россия | Оптимальная система |
| 1 | - | + - | - | + |
| 2 | + - | - | - | + |
| 3 | - | - | - | + |
| 4 | - | - | - | + |
| 5 | - | + - | - | + |
| 6 | + - | - | - | + |
| 7 | - | + - | - | + |
| 8 | - | + - | - | + |
| 9 | - | - | - | + |
| 10 | - | - | - | + |
| 11 | + - | - | - | + |
| 12 | + - | - | - | + |
| 13 | + - | - | - | + |
| 14 | + - | + - | - | + |
| 15 | - | - | - | + |
Возникает вопрос: а реализуема ли практически избирательная система, полностью согласующаяся с предложенным перечнем общих требований? Ниже мы рассмотрим в самых общих чертах проект такой "идеальной" избирательной системы.
Рассмотрим для простоты абстрактный пример крупного демократического государства с избирательными параметрами, близкими к российским. Положим, что в нем проживает 100 млн. человек, имеющих право голоса, распределенных относительно равномерно по 100 областям, каждая из которых в свою очередь подразделяется на 20 районов. Введем сквозную многостепенную избирательную процедуру формирования полномочной власти всех уровней административного деления от района до высшего государственного уровня, которым мы будем считать Президента страны. Многостепенная система выборов известна с незапамятных времен, однако в современном мире применяется довольно редко. Ее отдельные элементы заимствовались на выборах в Думу Российской империи созыва 1907 и 1912 гг., а в настоящее время она используется в Китае в ходе избрания состава Всекитайского собрания народных представителей, функции которого аналогичны Верховному Совету бывшего СССР. Однако аналогия многостепенных избирательных систем царской России и Китая с предлагаемой авторами ограничивается структурной многоуровневой схемой, наполнение же авторской схемы и ее направленность не имеют со структурными аналогами ничего общего. По старой схеме осуществлялось поэтапное формирование коллегии выборщиков, которая и определяла окончательный состав депутатов или представителей законодательного органа государства по мажоритарной или пропорциональной процедурам. Выборщики, как и в США при избрании Президента, имели представительные полномочия только на период выборов. Предлагаемая же нами схема работает совершенно иначе.
В рассматриваемом в качестве примера случае положим, что по аналогии с современной РГД для формирования работоспособного парламента общегосударственного уровня достаточно не более 500 депутатов; на областном уровне не более 50 и на районном не более 25. Поскольку в районе насчитывается в среднем 50 тыс. избирателей, то на одного депутата районного уровня приходится 2 тыс. избирателей. И, наконец, примем основное условие новой избирательной системы, состоящее в том, что данная избирательная процедура - единственная, предусмотренная Конституцией страны, в рамках которой демократическим путем формируются властные структуры всех административных уровней: районного, областного, общегосударственного и президентского. Принятых условий достаточно, чтобы выстроить всю последовательность формирования государственной власти страны.
В каждом из 2 тыс. районов формируются по 25 небольших округов, примерно равных по числу избирателей. 2 тыс. избирателей каждого округа на сходе или иным традиционным образом избирают одного депутата в районное собрание, которому и перепоручают все свои полномочия по формированию районной власти и участию в избирательных процедурах на последующих уровнях. Нет оснований сомневаться в том, что жители столь небольшого округа (ориентировочно 500 крестьянских дворов или 10 городских 12-и этажных одноподъездных домов) сумеют избрать из своей среды наиболее достойного депутата, деловые и личные качества которого они хорошо знают; при этом степень или характер участия избирателей в выдвижении и обсуждении кандидатур, равно как процедура и форма голосования принципиальной роли не играют (что, например, характерно для традиционных сельских сходов и при избрании домовых комитетов). Разумеется, никакое сообщество избирателей не застраховано от ошибок, но маловероятно, чтобы подобные ошибки были частым явлением. Поскольку на данном этапе нет необходимости ни в дорогостоящей избирательной организации, ни в предвыборной кампании, то депутатский корпус районного масштаба может быть сформирован в стране в считанные дни и будет готов немедленно приступить к работе. Первоочередная задача депутатов каждого районного собрания разбивается на две части: 1)делегирование в областное собрание 2-3-х депутатов, по их мнению, наиболее подготовленных для работы во властной структуре более высокого уровня; 2) формирование исполнительной власти в районе. На областном уровне повторяется аналогичная процедура: 50 депутатов каждого областного собрания (2,5 деп.х20 район.) делегируют 5 своих наиболее достойных коллег в Парламент страны; остальные депутаты формируют областные властные органы. Отметим, что поскольку изначально каждый депутат парламента избирается от равного количества избирателей (2 тыс.), неравенство по численности населения районов и областей не повлияет на "избирательный вес" парламентариев, что противоречило бы принципу справедливости в части равенства голосов каждого избирателя страны. Парламент, в свою очередь, на своей первой же сессии избирает из состава депутатов Парламента Президента и вице-Президента страны, а также спикера Парламента и его заместителей. Президент обязан в оговоренный Конституцией срок представить на утверждение Парламетом премьера Правительства и ключевых министров, чем, собственно, формирование всех властных органов страны и заканчивается.
Отметим некоторые наиболее существенные особенности предлагаемой избирательной системы: - не предусматривается участие каких-либо партий в избирательном процессе в качестве его законных субъектов, при этом партии приобретают статус обычных общественных организаций по интересам, в том числе политическим, экономическим и идеологическим;
- упрощается процедура отзыва или отставки депутатов и властей любого уровня, включая отставку Президента и Правительства, поскольку избирательная система позволяет точно устанавливать, кто именно избрал или назначил любое руководящее лицо или орган; - практически исключаются какие-либо специфические для выборной процедуры преступления, поскольку вследствие ограничен
ности первичных избирательных округов процедура выборов и подсчет голосов тривиализуются, а неконституционное скрытое вмешательство государства и любых сторонних организаций и отдельных лиц в избирательный процесс легко дезавуируется на соответствующем уровне депутатского собрания, изначально в целом независимого от государства и партий;
- Конституция страны и избирательная система составляют теперь неразрывное целое, произвольно не изменяемое по частям.
Анализ предложенной избирательной процедуры на предмет соответствия рассмотренной выше системе универсальных принципов позволяет сделать вывод об их полной совместимости, что, в свою очередь, дает основание для признания данной избирательной системы оптимальной и универсальной избирательной системой демократической государственности. Очевидно, что только она и обеспечивает истинную легитимность демократически избираемых властных органов любой страны. Вне процедуры, предписываемой подобной многостепенной системой избрания представителей государственной власти, как показывает вышеприведенная таблица соответствия, какие-либо предпочтения и сравнительные претензии к легитимности безосновательны. Нам представляется, что было бы желательно в первую очередь провести выборы по указанной оптимальной схеме в государствах молодых демократий, образованных на территории бывшего СССР.