Перестройка российской внешней торговли после слома старых моделей в результате военной операции на Украине в понимании широкой публики в основном выражается в «повороте на Восток», то есть переориентации экспорта российских ресурсов в Китай и Юго-Восточную Азию, и в открытии параллельного импорта для ввоза более недоступных товаров недружественных стран через третьи — дружественные или безразличные. Однако у этой политики есть местное измерение — так, в начале осени в частных разговорах нам рассказывали о новой активности в приграничных со странами ЕАЭС регионах, где российские компании с молчаливого согласия региональных властей начали строить инфраструктуру, копирующую ту, что до 2022 года работала на консолидацию прибыли в удобных для этого преимущественно европейских юрисдикциях. Теперь же место Европы, по словам собеседников, должен был занять в основном Казахстан: там предполагалось организовать центры концентрации прибыли, постепенно переводя «российский» бизнес в казахстанский — пусть и с уплатой всех налогов, но в целом по понятным правилам и без неожиданностей. Я однажды спросил у сторонников подобной схемы, как на нее, по их мнению, посмотрят федеральные власти, но они отмахнулись: не с кем это обсуждать, региональная межгосударственная активность интересует только МИД, «а у нас нет никакой политики».
Олег Сапожков
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Олег Сапожков
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
До недавних времен так и было, однако если есть экономическая активность, на нее обязательно найдется контроль и надзор, и региональное оживление не осталось незамеченным. В пятницу Минэкономики опубликовало на regulation.gov.ru проект указа президента о введении «систематизированного подхода к координации связей субъектов РФ с иностранными партнерами». Пояснительная записка повторяет объяснения предпринимателей: «международные и внешнеэкономические связи субъектов РФ, за исключением их внешнеполитического аспекта, оказываются без должной координации на федеральном уровне», а Минэкономики как раз и претендует на то, чтобы это «должное внимание» обеспечить.
В чем будет заключаться функция Минэкономики по «координации», из проекта указа понять невозможно, пока он предполагает контроль ведомством выполнения регионами «экономических» решений межправкомиссий, исполнения ими межгосударственных договоров (и то и другое, отметим, до сих пор как-то обходилось без контроля), а также введение обязанности регионов уведомлять министерство за две недели о намерениях заняться международной экономической активностью и мониторинг этих связей с ежегодным докладом президенту. В процессе этой работы, вероятно, что-нибудь да найдется или, напротив, угаснет сама приграничная региональная активность. Опасаемся только, что ее «координации» это уже не остановит.