Релиз российской таможни по итогам визита первого замглавы ФТС Руслана Давыдова в Астану на встречу представителей таможенных органов ЕАЭС содержит упоминание о прогрессе в решении давнего больного вопроса внутреннего рынка союза — возможности обмена данными о товарах, которые Казахстан импортирует по пониженным в сравнении с общими для ЕАЭС тарифам. Разница возникла из-за присоединения Казахстана к ВТО — РФ требовала доплаты пошлин при вывозе ряда товаров из Казахстана, но общий внутренний рынок этого не позволял. Цифровизация таможен, однако, дает новые возможности, а потери доходов ФТС из-за санкций делают тему актуальной.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Главным событием на встрече таможенников ЕАЭС стала демонстрация казахстанской системы учета товаров «Паспорт прослеживаемости», сообщила вчера ФТС, уточнив, что «были представлены процессы осуществления автоматизированного контроля заверения поставок при вывозе из республики в другие страны ЕАЭС "товаров изъятия", в отношении которых могут быть применены ставки, отличные от единых таможенных тарифов союза». ФТС же предложила рассмотреть вопрос расширения «витрины данных» — в том числе за счет сведений из деклараций на товары — и реализовать в системе функцию «погашения» паспорта прослеживаемости «при проведении контроля уполномоченными органами государств ЕАЭС» — это нужно для контроля уплаты разницы в пошлинах.
«Впервые стороны признали необходимость… взаимной доработки информационных систем. Это обеспечит прозрачность и повысит эффективность контроля правомерности перемещения "товаров изъятия" из Республики Казахстан в другие страны союза»,— заявил по итогам заседания Руслан Давыдов.
Разница в тарифах вызвана различиями условий присоединения к ВТО РФ (они стали базой Единого таможенного тарифа ЕАЭС) и Казахстана — у него ввозные пошлины по соглашению с ВТО ниже, а из-за постепенного снижения тарифов, прописанного в соглашениях о присоединении к организации, перечень товаров, на которые у Казахстана пошлины ниже, со временем расширяется. Так, при последнем крупном снижении тарифов (см. “Ъ” от 27 июня 2017 года) он вырос с 1347 до 1914 позиций — а унификация может занять еще около пяти лет.
Власти же РФ опасаются перетока товаров из Китая через Казахстан по более низким ставкам. В РФ настаивали на маркировке таких «недорастаможенных» с точки зрения ЕАЭС товаров, ЕЭК предлагала создать единую систему их учета, казахстанская же сторона ссылалась на небольшие объемы такого ввоза (около 10% всего импорта) и небольшую часть бюджета РФ, которую составляют пошлины — поэтому прогресса в решении проблемы в последние пять лет де-факто не было. Однако после начала военной операции РФ на Украине ввоз товаров через страны ЕАЭС стал критически важным — что отразилось и в таможенной статистике.
Так, в январе—ноябре 2022 года сальдо внешней торговли Казахстана выросло в 1,8 раза, до $33 млрд.
Ввоз же товаров в РФ упал из-за санкций и добровольного отказа поставщиков работать с российскими контрагентами — за 2022 год потери таможни составили около 1 трлн руб. (см. “Ъ” от 23 января). Более дешевый «казахстанский импорт» теперь не только угрожает доходам российского бюджета, но и увеличивает выигрыш республики как одного из главных направлений поставок в РФ иностранных товаров (в том числе параллельного импорта).
В ФТС “Ъ” вчера подтвердили, что речь в сообщении службы идет именно о прослеживаемости товаров из «списка изъятий». На какие уступки пошла Россия, неизвестно — впрочем, недавно Москва, например, отказалась от контроля в Евразийском банке развития, уступив Астане значительную долю своих акций (см. “Ъ” от 17 января) — около $300 млн — с отсрочкой их оплаты.