Новая необычная переводная проза
Выбор Игоря Гулина
«Удивительное повествование о жизни Олауды Эквиано, или Густава Васы, Африканца, написанное им самим»
Издатиельство Common place
Перевод Сергей Зухер
Фото: Common place
Фото: Common place
Олауда Эквиано — сын одного из старейшин племени игбо, проживающего на территории современной Нигерии. В 1755 году его похитили работорговцы, после чего началась его впечатляющих размахов одиссея по Африке, Америке, Европе и Азии. Один из многочисленных хозяев, английский офицер, решил дать рабу новое имя и назвал его Густавом Васой — в честь шведского короля XVI века. В процессе своих мытарств Олауда-Густав принял христианство, обучился английскому языку, а также морскому делу — и в 1766-м смог выкупиться из рабства, продолжив путешествия уже свободным человеком (и добравшись даже до Арктики). В процессе своих странствий Эквиано познакомился с британскими аболиционистами и под их влиянием решил написать автобиографию. Его вышедшее в 1789 году «Удивительное повествование» стало самым популярным произведением чернокожего европейца из написанных в XVIII веке и до сих пор остается важнейшим документом в истории черного самосознания и борьбы против рабства, а также замечательным памятником эпохи Просвещения. В России оно было впервые опубликовано в 1794 году — в переводе с немецкого перевода, к тому же сильно купированном. Теперь книга вышла в новом полном переводе с массой комментариев и любопытных приложений.
Джеймс Хогг «Тайная исповедь и мемуары оправданного грешника»
Издательство Носорог
Перевод Ирина Борисова
Фото: Носорог
Фото: Носорог
Джеймс Хогг — ключевая фигура шотландской культуры романтической эпохи, пастух родом из городка Эттрик, обучившийся грамоте и к середине 1910-х ставший известным литератором, поэт, романист, собиратель баллад, автор проповедей, редактор нескольких журналов, биограф Вальтера Скотта. Самую известную свою книгу, «Тайную исповедь и мемуары оправданного грешника», он выпустил в 1824 году анонимно (но уже для первых читателей авторство Хогга было очевидно). Это история Роберта Рингима — незаконнорожденного сына священника-кальвиниста — и жены богатого землевладельца. От отца молодой Роберт воспринимает доктрину божественного предопределения — избранности одних для вечного блаженства и обреченности других погибели вне зависимости от их земных поступков. Однажды Роберт встречает на прогулке таинственного незнакомца. Тот увлекает юношу теологическими беседами и еще больше убеждает: если человек спасен, никакие грехи ему не страшны, более того — он обязан убивать неверных, верша божественную справедливость. Под влиянием своего наставника герой творит одно злодеяние за другим и постепенно понимает, что его товарищ — не могущественный чужестранец (поначалу Роберт принимает его за русского царя Петра, путешествующего по Европе инкогнито), не посланец небес, но гость из ада. На первый взгляд «Тайная исповедь» — типичный готический роман со старыми замками, зловещими двойниками, семейным роком. Однако к середине 1820-х это был уже выдохшийся жанр, и Хогг его откровенно пародирует. Готическую канву он использует как материал для политико-религиозного памфлета, направленного против кальвинизма с его моральной суровостью, маскирующей лицемерие. Впрочем, при всей ироничности, это действительно тревожный роман о соблазнах власти.
Уолтер Патер «Воображаемые портреты»
Издательство Рипол классик
Перевод Павел Муратов
Фото: Рипол Классик
Фото: Рипол Классик
Эссеист, критик и прозаик, один из основоположников британского эстетизма, старший товарищ и отчасти интеллектуальный наставник прерафаэлитов, Уолтер Патер в России не то чтобы неизвестен, но классиком не ощущается. Книгу его избранной прозы составил и перевел другой знаменитый эстет — автор «Образов Италии» Павел Муратов. Она вышла в разгар Первой мировой войны и выглядела тогда не слишком актуально (зато «Воображаемые портреты» стали одной из любимых книг юного Константина Вагинова и патеровское влияние хорошо ощущается в его ранней прозе). Теперь этот сборник переиздан — впервые с 1915 года. Патер начал писать прозу в конце 1870-х, уже будучи известным искусствоведом. Его романы и рассказы были прямым продолжением его исследований — развитием метода. Их установка — попытка вчувствоваться в далекую эпоху. Они часто написаны как исторические экскурсы в то, что не может стать достоянием историка: душевную жизнь французского средневекового монаха или немецкого герцога XVIII века. В «Доме детства», может быть, лучшем его тексте, такой же отдаленной эпохой, требующей усилий историка, предстает детство самого автора. Патера волновал ряд вещей: конфликты и сближения язычества и христианства, пробуждение души к чувственным радостям, таинственная притягательность смерти, наполненность мира тихой благодатью. Все это — предмет не столько анализа, сколько тонкого любования. Но в отличие от многих младших эстетов (в первую очередь Оскара Уайльда, к которому Патер относился без особого восторга) здесь нет декадентской нарочитости, вместо того — достоинство джентльмена, смотрящего на страсти будто бы из окна своего ученого кабинета.
Валери Ларбо «Фермина Маркес»
Издательство libra_fr
Перевод Алексей Воинов
Фото: libra_fr
Фото: libra_fr
Классика французского модернизма Валери Ларбо в России открыли совсем недавно. Четыре года назад в переводе Алексея Воинова появился замечательный сборник «Детские». Вслед за ним вышел самый известный роман Ларбо — «Фермина Маркес», впервые опубликованный в 1910 году. Богатый наследник, заядлый путешественник, библиофил, денди, Ларбо занимался всем понемногу — античной филологией, переводами английских романтиков, теорией собирания оловянных солдатиков, критикой (он был активным популяризатором, к примеру, Джойса и Борхеса). Романы и рассказы он писал тоже как бы между делом. Их ключевое свойство — изящная небрежность, принципиальное неразличение пустяков и откровений. «Фермина Маркес» — именно такой текст. В закрытый коллеж в пригороде Парижа прибывает колумбийский мальчик — маленький Маркес. Каждый день его навещают тетя и две сестры — младшая, Пилар, и старшая — набожная красавица Фермина. В нее без памяти влюбляется все население школы, но особенно — блестящий хулиган Сантос и тщеславный отличник Жоанни. Книга Ларбо не похожа ни на романтическую историю соперничества, ни на роман воспитания. Мельчайшие движения души и тела, маленькие подвиги и подлости, которые он описывает, будто бы слишком слабы, чтобы двигать повествование. Именно поэтому, теряя свои сюжетные функции, они обнаруживают пронзительную хрупкую красоту.
Филипп Жакоте «Свет Богоматери»
Издательство Jaromir Hladik press
Перевод Петр Епифанов
Фото: Jaromir Hladik press
Фото: Jaromir Hladik press
Филипп Жакоте — наверное, самый значительный швейцарский поэт второй половины ХХ века. В России его переводили еще с 1970-х, выходило пять сборников, но его проза менее известна. Жакоте умер в 2021 году в возрасте 95 лет. В том же году вышла его маленькая книжка-прощание. «Свет Богоматери» — исчезающе тонкая дневниковая проза, последнее усилие отчета человека, прожившего долгую сосредоточенную жизнь, впитавшего в себя множество образов и слов, радостей и болей, а теперь отпускающего их. Усилие — в самом прямом смысле: после инсульта Жакоте было тяжело двигаться, но он принципиально продолжал писать только ручкой, вкладывая волю в каждое слово. Отсюда — особая экономность стиля. Собственно, Свет Богоматери (Clarte Notre-Dame) — имя монастыря, расположенного неподалеку от дома поэта. Будучи агностиком, он редко заходит в церкви, но звон колокола становится для него сигналом к последнему пробуждению. «Прозрачность едва постижимая, едва ли доступная чаяниям сердца,— и, однако, имеющая достаточно силы и власти, чтобы воздействовать на него без каких-либо отсылок к своему происхождению (впрочем, бесспорному), как если бы от названия самого места, Свет Богоматери, осталось только слово "свет"...»
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram