Скандал между бывшим и нынешним руководством Всероссийского биржевого банка (Ъ сообщал об этом в номере от 31 июля) вышел на новый уровень. Взаимные обвинения оппонентов, до сих пор подпадавшие под действие административного кодекса, теперь уже попадают под действие кодекса уголовного. Вчера, к примеру, бывший руководитель ВББ Александр Конаныхин разослал в российские средства массовой информации факс, в котором изложил свою точку зрения на конфликт с нынешним руководством ВББ, и, в частности, обвинил своих коллег в вымогательстве, а также предостерег российских бизнесменов от контактов с банком, якобы перешедшим под контроль бывших сотрудников КГБ СССР. Сопредседатель совета директоров ВББ Вадим Авдеев вчера предоставил Ъ эксклюзивный комментарий посланию Конаныхина. Редакция предоставляет читателям возможность ознакомиться с основными пунктами претензий оппонентов друг к другу.
Мемуары миллионера
В начале своего письма г-н Конаныхин рассказывает о том, как из руководителя одного из первых в СССР ремонтно-строительных кооперативов он превратился в богатого человека — "к своим двадцати трем годам не оставалось ни одной валюты, в которой я не был бы миллионером". Вадим Авдеев в связи с этим отмечает, что к 1991 году Конаныхин мог иметь миллионы только в иенах, итальянских лирах и, на крайний случай, — в рублях.
В конце 1990 года Конаныхин "почувствовал, что перерос кооперативный уровень, и организовал акционерное общество Всероссийский биржевой центр, который... в 1991 и в первое полугодие 1992 внес значительный вклад в развитие биржевого, банковского и информационного бизнеса в Российской Федерации, явившись учредителем и организатором таких широко известных коммерческих структур, как Всероссийский биржевой банк, Российская национальная служба экономической безопасности, Всероссийская биржа недвижимости, Международная универсальная биржа вторичных ресурсов, АО 'Союзинформатизация'; учредителем и издателем всероссийской еженедельной газеты 'Биржевые ведомости'; учредителем (акционером) и соорганизатором Московской международной фондовой биржи, Московской центральной фондовой биржи, Московской товарной биржи, Российской товарно-сырьевой биржи, Ст-Петербургской товарной биржи, ряда других бирж и банков".
Ряд самых крупных коммерческих организаций России, пишет далее г-н Конаныхин, такие как Всероссийский биржевой центр, ВББ, Всероссийская биржа недвижимости, Международная универсальная биржа вторичных ресурсов, "Союзинформатизация", а также Российская национальная служба экономической безопасности, "Биржевые ведомости" и еще около семидесяти организаций были фактически и по смыслу объединены в большую экономическую структуру — "это был принадлежащий мне холдинг организаций; насколько мне известно, крупнейший из частных холдингов, существовавших в послереволюционной России".
Ввиду невозможности лично руководить всеми организациями, Конаныхин с 1992 года не занимал высших административных постов на биржах — "однако, чтобы иметь возможность при желании выступать от их имени и контролировать повседневную деятельность, я имел пост вице-президента ВБН и МУВВР".
"В ВББ я лично осуществлял общее руководство, занимал пост президента банка, в 1991--1992 годах ВББ был крупнейшим в России по размеру уставного капитала и, бесспорно, немало влиял на финансовый рынок страны: более половины оборота ценных бумаг на фондовых биржах России обеспечивали бумаги с моей подписью; объем конвертационных сделок в ВББ превысил в 1991 г объем сделок на Валютной бирже Госбанка СССР и т.д. Значимость банка отражалась и на его статусе: правительство предоставило банку уникальное право чеканки депозитных сертификатов в виде собственных монет (ныне серебряных десятитысячных — профиль моей супруги); мне была предоставлена резиденция, построенная для президента СССР (ныне резиденция Черномырдина), выделена правительственная охрана и правительственный транспорт".
И вот в этот момент на пути Конаныхина встало КГБ. Но предоставим слово самому банкиру, благо в его факсе, этот момент подробно освещен.
"В 1990 году я закончил строительство личной резиденции в Малаховке Московской области. Я считал целесообразным формировать охрану объекта из действующих сотрудников КГБ СССР и нанял Болдырева, который привлек к этой работе многих сотрудников с места своей основной работы, включая капитана А.А. Сумского и майора И.Е. Чухланцева. После того, как круглосуточная охрана объекта была ими налажена, выполнение функции надзора за ней стало занимать у них незначительное количество времени, и я решил попробовать их в качестве менеджеров в формировавшемся мною в то время ВБЦ. Болдырев в должности моего заместителя занимался выполнением моих личных поручений и административно-кадровой деятельностью. Чухланцеву я поручил исполнять функции замгендиректора по вопросам информатизации, с которыми непосредственно была связана его служебная деятельность в КГБ. Сумскому была поручена организация брокерской сети ВБЦ в должности замгендиректора ВБЦ. Одним из привлеченных им в ВБЦ работников был его друг В. Б. Авдеев. Перечисленные сотрудники добросовестно выполняли свои обязанности в ВБЦ, а потому позднее, при формировании других моих организаций я часто вводил их в состав высшего менеджмента. В 1991 году я провел за рубежом более 75 процентов своего времени и вел управление холдингом из-за рубежа, ввиду чего персональный контроль за менеджерами ослаб. Воспользовавшись моим длительным отсутствием, ряд из них начал использовать свое служебное положение в корыстных целях. В результате в феврале 1992 года я уволил из Совета ВББ Болдырева, а в августе 1992 года я вывел из Совета ВББ Сумского и Авдеева. К августу 1992 года мне стало известно о незаконных операциях с ценными бумагами и хищении сотен миллионов рублей, совершенном на ВБН Авдеевым, Болдыревым и Сумским. Им было понятно, что раскрытие мною хищений приведет к ревизии, их увольнению и обращению к следственным органам. Сделав вывод, что терять им все равно нечего, указанные лица решили запугать меня и выдвинули следующие требования: я отказываюсь от намерения наказать их за совершенные хищения, отказываюсь от прав управления ВБН и МУБВР в их пользу и передаю им $3 млн. наличными. В противном случае, как было ими заявлено, они организуют убийство меня или моей жены. 2 сентября 1992 года указанными лицами было организовано мое похищение в Будапеште, и под угрозой пыток и убийства Авдеев предложил передать им уже все мое имущество. Чудом, с помощью друзей, мне удалось бежать от бандитов. Однако после возвращения в Москву и некоторого замешательства, Авдеев и его сообщники захватили власть в ВББ и других моих организациях и без всяких юридических формальностей, просто запугивая несогласных. Я отправил письменные заявления о произошедших событиях в Министерство внутренних дел, в прокуратуру и Министерство безопасности России, но бесполезно: в стране уже шел правовой беспредел... Мой прямой материальный ущерб в результате фактической потери крупнейшего российского частно-предпринимательского холдинга и другого принадлежащего мне имущества составил 45 млн долларов США , косвенный ущерб около 300 млн долларов США..."
Темная сторона темной истории
Вадим Авдеев, фигурирующий в записках Конаныхина, чуть ли не главным вымогателем, прочитал факс из Америки и прокомментировал основные пункты обвинения. Наиболее интересные я предоставляю вашему вниманию.
"Конаныхин был акционером ВББ, Российской национальной службы экономической безопасности, Всероссийской биржи недвижимости, учредителем и издателем газеты "Биржевые ведомости", но заметного вклада в их развитие не внес... В ВББ был одним из членов Совета директоров".
По словам Авдеева, над созданием перечисленных коммерческих структур работали многие люди, а в результате Конаныхин плоды их творчества назвал своей "финансовой империей". Хотя к тому, что получилось, говорит Авдеев, даже слово "холдинг" мало подходит.
Г-н Авдеев не отрицает, что в ВББ нынче трудятся люди из бывшего КГБ, но объясняет это тем, что ему на определенных постах нужны хорошие чиновники — "лучше, чем в ГБ — не сыскать. Кроме того, его радует "гэбешный" имидж фирмы — это спасает его контору от мелких налетчиков. Однако он подчеркивает, что эти люди прежде работали, в основном, в научно-исследовательских предприятиях ГБ и не имеют возможностей оказывать какое-либо влияние через бывших "конторских" коллег на получение прибылей своих нынешних работодателей.
Кроме того, Авдеев сообщил, что г-да Сумской Александр Александрович, Болдырев Михаил Васильевич, Чухланцев Игорь Евгеньевич (имевшие отношение к ГБ) в 1990 году принимали самое активное и непосредственное участие в создании ВББ.
Что касается бандитского нападения на Конаныхина, организованного Авдеевым и Болдыревым, Авдеев рассказал, что действительно 2 сентября 1992 года он встречался с Конаныхиным в Венгрии. "Вычислил" его в одной из престижных гостиниц Будапешта и попросил своего товарища организовать встречу. Товарищ встречу устроил. В результате Конаныхин устно согласился, что поступил некорректно с $3 млн. В тот момент, по словам Авдеева, деньги можно было вернуть мгновенно с помощью факса Конаныхина. Последний, пообещав отправить факс о переводе денег и уйти от банковских дел на родине, ночью сбежал из Венгрии через австрийскую границу.
"Если бы мне в голову пришло организовать его похищение, — рассказывает Авдеев, — то Конаныхин бы факс отправил сразу. Но я — человек мирный".
Узнав, что с исчезновением Конаныхина со счетов ВББ исчезли и $3 млн., Авдеев сумел эти деньги очень быстро найти в одном из швейцарских банков и там их заморозить. По словам Авдеева, вопрос о том, кому принадлежат эти три "лимона", будет решен в судебном порядке — швейцарским банковским трибуналом — в середине сентября. Когда осенью 1992 года банковский трибунал занялся делом Конаныхина, он вскоре сделал попытку разыскать пропавшего банкира через Интерпол. Однако, как говорит Авдеев, поиски толку так и не принесли, а судебные издержки ВББ на сегодня составляют около $250 тыс.
Относительно $300 млн., которые Конаныхин считает потерянными по вине Авдеева и других вышеназванных лиц, Авдеев говорит следующее: "Я не мог лишить его таких денег: него такой суммы никогда не было. И у меня нет".
Представляется необходимым отметить следующее. Как известно, работавший до недавнего времени в ВББ соратник Конаныхина Лазаренко обвинял своих начальников в том, что они занимались через подставных лиц вымогательством и организовали избиение его брата. Как следует из заявления Лазаренко, преступные действия совершались только ради того, чтобы он прекратил открывать общественности глаза на противопроправную деятельность новых банкиров. Однако милиция не нашла связи с преступными действиями неизвестных лиц по отношению к Лазаренко и его родственникам и нынешним руководством ВББ.
На вопрос корреспондента Ъ о предположительном развитии событий г-н Авдеев ответил: "Я полагаю, что Конаныхин будет дальше писать, а мы будем отвечать на вопросы корреспондентов. Мы писать не будем. Мы направили заявления в Прокуратуру, МВД и МБР. Но толку нет. Я понимаю, что возбуждение уголовного дела в России не поможет вернуть мне $3 млн. Для того, чтобы заморозить счет в Швейцарии мне понадобилось всего шесть часов. Год тянется возбуждение уголовного дела против Конаныхина в России. ...Если вы покопаетесь в архивах долгопрудненского психдиспансера, вы найдете там его историю болезни. У него мания преследования — я его выслеживаю и хочу убить. Но во всех своих делах я использую принцип экономической целесообразности. А она подсказывает мне, что Конаныхина невыгодно убивать до тех пор, пока банк не получит обратно $3 млн. А за жизнь этого человека я бы и одного доллара не дал..."
ОЛЕГ Ъ-УТИЦИН