геополитика
Сегодня в Баку состоится торжественная церемония сдачи в эксплуатацию нефтепровода Баку--Тбилиси--Джейхан. Это событие должно поставить точку в десятилетней политической борьбе, ведущейся вокруг нефтепровода. Кроме того, его запуск означает, что в государствах Кавказа и Центральной Азии грядут очень серьезные перемены, он может положить начало новой волне "цветных революций".
Праздник на четверых
Три года назад, когда в Баку проходила торжественная церемония начала строительства, на ней присутствовали президенты трех стран, участвующих в проекте. От Азербайджана — Гейдар Алиев, от Грузии — Эдуард Шеварднадзе и от Турции — Ахмет Недждет Сезер. Из этой троицы только турецкому лидеру придется принимать участие в сегодняшней церемонии по поводу окончания строительства. Кроме того, к компании присоединился еще один лидер — президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Вчера он прибыл в Баку с официальным визитом для участия в сегодняшней церемонии. После переговоров с премьер-министром Азербайджана Артуром Расизаде и президентом Ильхамом Алиевым господин Назарбаев сделал историческое заявление: Астана присоединяется к нефтепроводу Баку--Тбилиси--Джейхан.
До сих пор между Азербайджаном и Казахстаном существовало соглашение о ежегодном транзите 20 млн т нефти по этому трубопроводу. Ежегодная же пропускная способность Баку--Джейхан оценивается в 85 млн т. Учитывая, что добыча нефти в Азербайджане в ближайшие годы должна будет пойти на спад, более активное подключение Казахстана к мегапроекту было просто необходимо. Как заявил вчера Нурсултан Назарбаев, его страна продолжит наращивать добычу нефти — и если к 2010 году будет производить 100 млн т нефти, то к 2015 году эта цифра увеличится до 150 млн т год. В ближайшее время казахстанская нефть будет доставляться в Азербайджан танкерами, однако заявление президента Казахстана говорит о том, что лидеры договорились в перспективе построить соединяющий две страны нефтепровод через Каспий.
Вслед за Нурсултаном Назарбаевым в Баку приехал президент Грузии Михаил Саакашвили. Настроение у него, пожалуй, было самым праздничным из всех заинтересованных лидеров. Он заявлял, что ввод в эксплуатацию нефтепровода Баку--Тбилиси--Джейхан, а в будущем году — газопровода Баку--Тбилиси--Эрзурум "сделает весь регион, в том числе и Грузию, полностью энергонезависимым".
Коммерческая деятельность нефтепровода начнется уже к концу этого года — в ближайшие месяцы он будет медленно заполняться нефтью. В это же время все прикаспийские государства начнут ощущать на себе политические последствия окончания этой эпохальной стройки — первого грандиозного проекта после распада СССР.
Конец борьбы
Нефтепровод Баку--Тбилиси--Джейхан с самого начала являлся в большей степени политическим, чем экономическим проектом. В 90-е, когда мировые цены на нефть были крайне низки, проект продолжал развиваться исключительно благодаря политической воле его покровителей — администрации США и правительства Великобритании, тогда как бизнес-структуры в один голос утверждали, что строительство нефтепровода невыгодно и даже убыточно.
С того самого момента, когда в Баку, Лондоне и Вашингтоне начали обсуждать идею строительства нового пути вывоза каспийской нефти, вокруг нефтепровода то и дело случались самые невероятные события (см. справку). Это неудивительно, учитывая, как много стран были кровно заинтересованы в том, чтобы нефтепровод не был построен. Россия лоббировала свой маршрут нефтепровода — через Чечню и Новороссийск — и всячески противилась иной конфигурации, при которой каспийская нефть уходила на Запад в обход ее территории. Недоволен был и Иран, с самого начала предлагавший свою территорию как оптимальный путь прохождения каспийской нефти. Наконец, убежденными противниками нефтепровода были арабские монархии Персидского залива. Для них появление на мировом рынке альтернативного источника энергоресурсов, никоим образом от них не зависящего, было бы серьезным ударом.
Каждая из заинтересованных сторон вела свою собственную борьбу за или против нефтепровода. Страны ОПЕК совместными усилиями на протяжении долгого времени удерживали мировые цены на нефть на таком уровне, который бы сделал строительство неоправданным. Россия продавливала свой вариант, а Турция в ответ ужесточала условия прохода российских супертанкеров через Босфор.
Неуклонный рост нефтяных цен после 11 сентября 2001 года устранил самое важное экономическое препятствие на пути к строительству нефтепровода. Оно стало выгодным.
Обязательным условием завершения строительства была стабилизация политической ситуации в Азербайджане и Грузии. Стараниями Турции и США этого удалось добиться.
В 2003 году, незадолго до смерти президента Азербайджана Гейдара Алиева, власти страны осуществили операцию "Преемник". Сначала тяжело больного президента перевезли в Анкару, откуда пришло известие о том, что он назначил премьер-министром своего сына Ильхама. Затем Гейдара Алиева вывезли в Кливленд, где он находился до тех пор, пока не прошли президентские выборы. И лишь после победы Ильхама Алиева было объявлено о смерти его отца. Дестабилизации обстановки в республике в столь важный момент не произошло.
Спустя несколько месяцев власть в результате "революции роз" сменилась в Грузии. Новые власти взяли четкий курс на завершение строительства нефтепровода и на обеспечение максимальной безопасности по всей протяженности трубы.
Единственное, что могло бы помешать сейчас началу функционирования нефтепровода,— реанимация замороженных конфликтов в Карабахе, Абхазии, Южной Осетии. В этой ситуации нефтепровод, проходящий неподалеку, оказался бы в опасности. Однако, теперь уже вложив в регион крупные средства, Запад наверняка не допустит какого-либо риска. Отныне все игры в регионе будут вестись по новым правилам, вокруг главной оси Баку--Джейхан. И вся политика Запада будет направлена на достижение главной цели — обезопасить нефтепровод.
Нефть в обмен на революции
Еще несколько месяцев назад, выступая на слушаниях в конгрессе, главком европейского командования ВС США генерал Джеймс Джонс во всеуслышание рассказал о планах претворения в жизнь инициативы "Каспийская охрана". Она предполагает формирование сети подразделений спецназа и полицейских сил в прикаспийских странах, которые могли бы быстро реагировать на возникновение чрезвычайных ситуаций, включая угрозы нападения террористов на нефтепровод Баку--Джейхан.
Однако включение нефтепровода означает не только усиленный контроль американских военных за территориями Азербайджана и Грузии. В недалекой перспективе Баку--Джейхан является дорогой в Центральную Азию. Запуск нефтепровода означает завершение целого этапа. Отныне страны Каспийского региона окончательно и напрямую включены в мировую экономику. Западные корпорации добывают здесь нефть, а труба позволяет беспрепятственно ее перекачивать на мировой рынок. Однако по мере того, как с востока на запад по нефтепроводу будет течь нефть, в обратном направлении будет распространяться дух "цветных революций".
Огромный протестный заряд, скопившийся в авторитарных странах региона, может взорваться в любой момент и привести к малопредсказуемым последствиям. И аккуратная, максимально "бархатная" смена режимов — едва ли не единственная альтернатива этому.
Казахстан уже выразил свою готовность подключиться к нефтепроводу. Это означает, что Вашингтон уже сейчас крайне заинтересован в том, чтобы режим в Астане был стабильным и никаких рисков нефтяным поставкам не возникало. А администрация Нурсултана Назарбаева подобной стабильности гарантировать не может — сейчас все ее усилия уходят на то, чтобы не допустить повторения "оранжевого сценария" на президентских выборах в конце этого года. Между тем попытка обеспечить "стабилизацию" любой ценой чревата Андижаном. Вряд ли Запад, уже вкладывающий в нефтепровод серьезные деньги и всерьез рассчитывающий на казахстанские энергоресурсы, пустит дело на самотек и решит положиться на Астану. С запуском нефтепровода Баку--Джейхан "цветная революция" в Казахстане становится почти неизбежной — во имя безопасности нефти.
Еще раньше парламентские выборы состоятся в Азербайджане — они намечены на ноябрь этого года. Вряд ли Запад сочтет нынешний режим достаточно надежным, чтобы доверить ему роль хранителя ключей от нефтепровода. На сей раз США и Европа довольно жестко настаивают на проведении честных и прозрачных выборов, в результате которых в парламенте может появиться мощная, если не доминирующая оппозиционная фракция. А вслед за этим неизбежно произойдет смена или трансформация режима.
Рано или поздно аналогичная судьба постигнет и остальные центральноазиатские страны — ведь в эпоху после Баку--Джейхана все происходящее там уже не является просто их внутренним делом, а напрямую затрагивает интересы Запада. Последним в этом списке, очевидно, окажется самый одиозный, но крайне важный для мирового рынка энергоресурсов режим — туркменский.
Впрочем, эффект от запуска нефтепровода Баку--Джейхан вовсе не ограничится постсоветским пространством. Когда на Запад потечет каспийская нефть, США смогут наконец приступить к сведению счетов с Ираном. До сих пор Тегерану удавалось весьма эффективно запугивать Вашингтон всемирным энергетическим коллапсом в том случае, если иранский режим окажется под угрозой. Иранские военные грозились перекрыть вход в Персидский залив, затопив там несколько танкеров. Каспийская нефть, конечно, не сможет восполнить всех потерь, коими чревато такое развитие событий, однако зависимость США от Персидского залива снизится.
Впрочем, развитие событий в Иране доказывает, что для смены тегеранского режима США, возможно, не придется повторять иракский сценарий и начинать военное вторжение. Предстоящие президентские выборы покажут, насколько непопулярен режим и насколько велик потенциал протестующего населения, в первую очередь студенчества. Вот тогда-то и может оказаться, что все предыдущие "цветные революции" были лишь репетициями главной — "нефтяной революции" в Иране.
